Превентивный удар   ::   Байкалов Альберт

В конце концов, поля можно искусственно создавать, бросив на тротуар тот же силовой кабель». – «А вы не подумали, что аналогичное действие эта гадость может оказывать и на человека? – ляпнул тогда Акутин. – Ведь так можно население целого города отправить на тот свет».

На секунду остановившись, Свергун отмахнулся: «Сейчас любая отрава просто так в магазинах лежит. Причем наша после воздействия на нее полями сохраняет пагубные свойства лишь очень короткий промежуток времени». – «Все-таки я с вами не согласен, – возразил тогда ему Акутин. – Это уже оружие»…

От размышления отвлек донесшийся с улицы скрип тормозов автомобиля. Затаив дыхание, Акутин прислушался. Хлопнули дверцы. Переменившись в лице, Геннадий Леонидович бросился на крыльцо. От ворот к дому уже направлялись быстрым шагом трое мужчин. Двое из них под руки волокли едва передвигающего ногами четвертого – бомжеватого вида парня. Его голова безвольно болталась. Он был примерно одного роста с Акутиным. Из-за сгустившихся сумерек невозможно было разглядеть черты его лица. Бормоча бессвязные фразы, парень пытался освободиться от своих конвоиров и упасть спать прямо тут, во дворе. Отведя взгляд от накачанного водкой и еще ничего не подозревающего человека, Акутин с опаской посмотрел в сторону дороги. Кроме джипа, на котором спешащие через двор люди приехали сюда, и его развалюхи, на ней никого и ничего не было.

– Здравствуй, Гена! – широкоплечий высокий чеченец с густыми бровями и холодным, пронизывающим взглядом протянул для приветствия руку. – Все готово?

– Я открыл вход в подвал, включил свет, – едва слышно пробормотал Геннадий Леонидович, рассеянно пожимая плечами.

– Когда твой Свергун приедет? – посторонившись, чтобы дать возможность своим помощникам протащить в двери парня, задал чеченец следующий вопрос.

– Примерно через час, – чувствуя, как от страха холодеет спина, выдавил Акутин.

Оставив пьяного в тесном и забитом разным ненужным хламом чулане, чеченцы по-хозяйски осмотрели комнаты. Спустились в лабораторию.

– Отрава здесь? – спросил один из них, ткнув пальцем в сейф.

Вместо ответа Акутин издал похожий на бульканье звук и странно повел головой.

– Хорошо, – чеченец потер руки. – Встречай своего гения.

Оставшись один, Геннадий Леонидович медленно опустился на табурет у стены. Взгляд его сделался отрешенным, словно только что на его глазах пропала какая-то очень ценная вещь и ее уже никак невозможно вернуть.

Не прошло и десяти минут, как наверху хлопнула входная дверь. Акутин вздрогнул и побледнел. Послышались шаги. Заскрипели половицы, издавая звук, от которого по спине побежали мурашки.

– Давно ждешь? – невысокого роста, с остатками седых волос над ушами, профессор снял с себя старенькое пальто и повесил на вешалку под лестницей. Потирая руки, прошел к столу.

– Только что приехал, – отводя взгляд в сторону, ответил Геннадий Леонидович, немея от страха.

– Когда же мороз ударит? – ничего не подозревая, сокрушенно вздохнул Свергун. – Так через пяток лет, глядишь, зимы совсем не будет.

«Господи, что я делаю!» – боковым зрением наблюдая за суетой Свергуна, подумал Акутин.

Наверху, за шкафами, притаились Каха и Адлан. В небольшом чулане спал пьяный и накачанный транквилизаторами неизвестный строитель из Молдовы, которого чеченцы выловили на одном из вокзалов еще накануне, предложив поработать на строительстве коттеджа. А здесь, рядом, профессор, который даже не подозревает, что живет последние минуты! Похоже на сон.

– Что с тобой? – Свергун надел фартук и заглянул в глаза своему помощнику. – Не заболел?

– Погода дрянь, – нарочито громко ответил Акутин. – Дайте ключи от сейфа.

Профессор протянул связку и развернулся к стеллажам.

Свергун что-то еще говорил, но Геннадий Леонидович не слышал.