Приглашение к убийству   ::   Стаут Рекс

Меня зовут Арчи Гудвин, я работаю у Ниро Вульфа, частного сыщика, и ваш…

— А! Так вы тот самый Гудвин?

— Именно. Ваш шурин обратился к нам за помощью. Он утверждает, что его сестра…

Дверь по правую руку открылась, и в комнату мелкими шажками вошла молодая женщина моего возраста с бумагами в руках. Светловолосая, с серо-зелеными глазами, — в ней, как в творении мастера, не было ни единого изъяна, по крайней мере, на первый взгляд. Остановившись на полпути к креслу-каталке, она спросила:

— Мистер Хак, вы подпишете письма сейчас?

— Позже, мисс Рифф, — его голос был несколько жестковат. — Сейчас у меня дела.

— Но вы говорили… Я думала, что вы, вероятно…

— Это не к спеху.

— Хорошо. Извините, если помешала.

Она вышла, затворив за собой дверь так осторожно, что не произвела никакого шума.

— Это Дороти Рифф? — спросил я Хака.

— Да. А что?

— Я как раз начал вам рассказывать. Мистер Луэнт утверждает, будто как-то раз сестра пообещала, что в случае ее смерти он получит значительную денежную сумму. Это произошло приблизительно за год до ее кончины, и он не верит, что сестра могла не сдержать слова и не оставить соответствующих распоряжений.

Хак покачал головой:

— Он присутствовал при чтении ее завещания и сам его видел.

— По словам Луэнта, сестра не собиралась помещать в завещание такой пункт, ибо это явилось бы нарушением воли ее отца. Он считает, что скорее всего она передала упомянутую сумму кому-то на хранение — не вам, конечно, так как вы выполнили бы ее указания сразу и в точности. Он подозревает, что это могла быть мисс Рифф, или мисс Марси, или миссис О'Ши, и хочет, чтобы мистер Вульф провел по данному поводу небольшое расследование. Но оно допустимо, по его словам, лишь с вашего ведома и согласия, потому-то мистер Луэнт и попросил вас принять меня. Мистер Вульф…

Распахнулась другая дверь — та, через которую мы с Луэнтом входили в комнату, и к нам присоединилась еще одна особа женского пола. Пожалуй, она была несколько моложе Дороги Рифф, хотя я легко мог ошибиться, столь выгодно одежда медсестры оттеняла ее большие карие глаза и темно-каштановые волосы. Не останавливаясь и ни о чем не спрашивая, она подошла к шкафчику, достала стакан, бутылку двадцатилетнего шотландского виски «Солуэй» с полосатой этикеткой, флакон с каким-то лекарством, налила одну унцию из бутылки и две унции из флакона в стакан, после чего подала его Хаку.

— Все в порядке? — спросила она низким воркующим голосом.

— Замечательно.

— Ваше упражнение в два тридцать?

— Сделано.

Она удалилась, стрельнув по мне коротким быстрым взглядом. Когда дверь вновь оказалась закрыта, Хак сказал:

— Я принимаю это лекарство каждые два часа. Кстати, не хотите ли отведать его сами?

— Нет, спасибо. Это была Сильвия Марси?

— Да. Так вы говорили, что мистер Вульф…

— Мистер Вульф, — подхватил я, — считает, что прежде чем побеседовать — с вашего разрешения, разумеется, — с тремя женщинами, мне следовало бы узнать ваше мнение по некоторым вопросам. Например, считаете ли вы возможным, что миссис Хак сделала распоряжение такого характера, как утверждает мистер Луэнт? Не вспоминаются ли вам какие-либо ее слова, указывающие на это? Ее счета за последние месяцы перед смертью — скажем, за год… Не свидетельствуют ли они об изъятии необычно большой суммы наличными или в ценных бумагах? И, наконец, самое важное: какую из этих трех женщин ваша жена могла бы скорее всего избрать для такого поручения?

Вероятно, Хак думал, что пронзает меня взглядом, но прицел был по-прежнему низким.

— Мой шурин никогда не упоминал при мне… — начал он отрывисто.

Я кивнул:

— Он говорит, что боялся вас оскорбить.