Гроза Византии   ::   Красницкий А И

Хорошо человеку - радуется он, счастлив, думает, что так уже до конца дней его будет, а в это время горе сторожит уже его и вдруг, как дикий зверь, кидается на счастливца в тот самый миг, когда он и ожидать этого не мог... И всегда так...

- И меня, стало быть, ждет горе? - вздохнула девушка.

- И ты также, Ирина, не минуешь его... Это - общая участь всех...

- Близко это горе...

- Близко? Откуда ты можешь знать, дитя?.. Наше будущее скрыто от нас...

- Так, я это знаю, чувствую... Да, наконец, ты мне и сам только что сказал...

- Я ничего не говорил...

- Нет, ты сказал!.. Ты сказал сам, что горе подкрадывается к людям всегда в то время, когда они чувствуют себя счастливыми, так ведь?

- Да, это верно...

- Ну, вот, так и со мной... Я счастлива, безмерно счастлива, порой мне кажется, что счастливее меня никого нет во всей Византии, а вот теперь я думаю, что как раз горе и сторожит мое счастье, пронесется оно, унесет его, и я буду плакать, долго плакать...

- Отгони от себя мрачные мысли, дитя! Кто знает будущее?.. Тебе придется страдать, как и всякому, но что же поделать, если уже так суждено... Да и счастлива ли ты теперь?..

- Счастлива, дедушка, я уже сказала тебе об этом... Да и как же я могу быть не счастливой? Все у меня есть: ты выезжаешь на ловлю и всегда привозишь так много рыбы, что мы совсем не знаем голода, а что же еще? Кругом всего так много! Вот, видишь, там журчит наш ручеек, вода его вкусна и холодна, кругом здесь цветы, красивые цветы, и я могу ими украшать свою голову... Я так хорошо умею плести венки... Наконец, ты, когда ходишь с рыбой к дворцовому куропалату, всегда получаешь от его слуг обильные подарки, так что нам даже не нужно заботиться об одежде... Видишь, всего у нас вдоволь, все есть, и живем мы тихо и покойно, не трогая других и сами забытые всеми...

Старик тяжело вздохнул.

- Когда бы всегда так было, Ирина! - печально промолвил он.

- Так и будет всегда...

- Нет, нет... так не может всегда быть... Я стар, дни мои сочтены, жизнь моя позади, ты молода, твоя жизнь у тебя впереди... Что хорошо для старца, совсем нехорошо для молодки... Молодость требует другого...

- Чего же, Лука?

- Мало ли чего... В твои годы все так рассуждают, потому что молчит пока сердце...

- Как молчит? Отчего?

- Оттого, что любовь еще не посетила его...

- Вот ты про что, дед! А почем ты знаешь, что я никого не люблю? Если так, то ты ошибаешься, я люблю...

- Как! Неужели? - с испугом в голосе воскликнул Лука.

- Да, да! Люблю... люблю вот эту хижину нашу, люблю свет солнца и это море, потом люблю нашу лодку, птиц, которые собираются клевать крошки после нашего обеда, люблю, когда звонят в колокола в храмах, а потом и тебя люблю...

- Хвала Создателю! - с облегчением вдохнул старик. - А я думал, что и в самом деле горе уже постигло тебя...

- А разве любовь - горе?

- Да, дитя...

- Я думала, что - счастье...

- Для кого как... Для очень немногих на земле это, может быть, и счастье, только такое смутное, неясное, тревожное счастье, что, пожалуй, горе для человека - лучший удел, если сравнишь их; для остальных же любовь - горе, тяжелое, страшное горе...

- Вот как!

- Это верно... Видишь, я стар, долго-долго живу я на свете и твердо знаю это..

- Ты любил?

- Да, и меня постигло это горе... Оно неизбежно для всех...

- Но ты говорил, что был счастлив с твоей женой.

- Ты права... Мать твоего отца дала мне счастье, какое только возможно на земле, но это-то счастье и было вместе с тем горем...

- Я не понимаю тебя!

- Поймешь сейчас: я боялся потерять это счастье и мучился, а когда потерял мою жену, то, вот, прошло уже тому много лет, я не знаю счастья, а терплю только одни муки...

- Она умерла?

- Да, с тоски по свободе и с горя, что жена ее сына убила себя сама... я до сих пор вижу страшную рану на ее горле...

- Убила? Зачем?

- Ты хочешь знать, дитя? Так я скажу. Она любила нас и решилась скорее умереть, чем расстаться с нами... Хочешь я расскажу тебе все... теперь ты выросла и должна знать, как ты попала сюда...