К последнему морю   ::   Ян Василий

- Вот теперь ты мне и расскажи дивное.

- Однажды ко мне пришел путник с сумрачным лицом, глаза у него горели затаенной мыслью. Меня поразило, что он заказал мне вырезать на золотом перстне надпись... - Дуда замолк.

- Какую надпись? Говори скорее! - воскликнул халиф глухим, дрожащим от скрытого гнева голосом.

- Он приказал написать: "Абд ар-Рахман-Франкобоец - надежда верующих"...

- И ты сделал такую надпись?

- Что мне заказывают, то я и делаю.

- Какой он был с виду? Встречал ли ты его потом? Здесь ли он, в Багдаде, или уехал в иные страны?

- Я его видел несколько раз. Жизнь моя длинная, - чего только не увидишь! В последний раз я увидел, как этот человек, уже сильно поседевший, входил в мечеть. С ним рядом шел жизнерадостный юноша, держа в руках священные книги. Я запомнил этого юношу. Он стал усердно посещать медресе. Раз как-то я его окликнул. Он подошел и сел рядом. Я угостил его свежими финиками. Мы разговорились и стали друзьями. Он даже заходил ко мне на дом и у меня ночевал. Мне понравился этот веселый, ласковый со всеми юноша, его почтение к старшим, его живой ум, любовь к старинным песням. Больше всего он увлекался не духовными книгами, а древними сказаниями и повестями о великих завоеваниях арабов.

- Где этот юноша? Я посажу около того места, где ты работаешь, особого опытного человека, который его выследит.

- Позволь дать тебе мой скромный совет. Я знаю, где он живет теперь. Окончив с похвалой и почетом медресе, он поставил свою старую палатку в кочевом племени бенабаядов. Там он живет вместе с прабабушкой, которая ему готовит пищу и поет старинные песни. Он самый смелый из всех юношей этого кочевья. Он завернул в ковер и спрятал книги, а зарабатывает себе на пропитание укрощением и обучением своенравных лошадей и охотой на диких зверей. Иногда, приезжая в Багдад, заходит он ко мне и привозит то сыр, то финики и виноград. У меня же он ночует и слушает мои рассказы про старину. Если он узнает, что ты желаешь его видеть, то будет счастлив стереть своим лбом пыль перед твоим блистательным троном.

Халиф подумал и сказал:

- Если он действительно ученый, как ты говоришь, и душа его стремится к доблести, то я сделаю его... - тут халиф запнулся и добавил: - то я, может быть, его возвеличу.

Несколько дней спустя Дуда Праведный явился во дворец к халифу с юношей, о котором рассказывал. Халиф принял обоих в зале, где среди цветов взлетали тонкие серебряные струйки нескольких фонтанов, распространят прохладу.

Юноша был строен и красив. Держался скромно, но с достоинством.

На нем была обычная полосатая одежда кочевников, за поясом старинный кинжал дамасской работы.

Халиф усадил юношу перед собой на ковре, смотрел на него милостивым взглядом, но иногда в его прищуренных глазах Дуда замечал зловещие, недобрые огоньки. Халиф расспрашивал юношу о конях и о прабабушке - какого она рода, и об охоте на львов.

Абд ар-Рахман обо всем говорил просто и очень искренне:

- Я верю, что будет война и что мне удастся обнажить свой меч для защиты знамени пророка. Я бы хотел уехать в дальние страны, особенно на заход солнца, в Испанию, чтобы узнать, сохранились ли там смелые потомки наших великих завоевателей.

- Теперь нужно ехать совсем не в Испанию, а на восток и север. Там назревают великие события и готовятся невиданные еще войны, - заметил Дуда.

- Почему ты так думаешь? - спросил халиф и приказал подать душистого ширазского вина.

Угощая Дуду и юношу, он внимательно выслушивал их ответы. Дуда, почтительно поглаживая бороду, сказал:

- Люди, одетые путниками из далекой страны, говорили, что в низовьях великой реки Итиль* расположилась боевая ставка неведомого могучего племени неверных татар, иначе называемых мунгалами.

- Это очень важно.