Каннибализм и культура: превратности одного табу   ::   Богданов К. А.

Культуры отличаются путеводителями по ним, картинками в журналах National Geographic и GEO. При этом простота передвижения (здесь уже не важно – реального, или виртуального: с помощью того же журнала или телевизора), с какой мы оказываемся в отдаленных уголках планеты, равна принудительности освоения самых разных культур и разного культурного сознания.

В информационном пространстве современной действительности туризм иллюстрирует не содержательное, но формальное различие культур, оправдывающих содержательную же неразличимость социальной повседневности. Возможно все – потому, что все возможно. «Страшные рассказы» о каннибалах в дискурсе массовой и, в частности, фольклорной культуры сегодня на равных правах соседствуют с шутками и анекдотами, нарочитый цинизм которых, в общем-то, – закономерное следствие уравнительной аксиологии современной – содержательно «демократической» и формально «туристической» – действительности. В ряду фольклорных иллюстраций такой действительности замечателен текст, присланный на конкурс анекдотов в популярный петербургский еженедельник.



«Круиз. Корабль терпит крушение. Группа спасенных людей попадает на необитаемый остров, а там нет ничего съестного. Голодают сутки, вторые… Наконец решили, что пора бы кого-нибудь съесть. Кинули жребий, он пал на молодую и красивую девушку. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь – съели… Прошла еще пара дней. Снова кинули жребий, он пал на нового русского. Ему говорят:

– Извини, друг, но теперь съедим тебя!

Он испуганно говорит:

– Ха, братва! Так что ж вы молчали! Сейчас все уладим через 15 минут.

Достает из кармана сотовый и звонит… Через 15 минут прилетают два вертолета, а там еды и выпивки – завались. Люди в недоумении:

– А о чем ты раньше думал!? Молодую девчонку жалко!

Бизнесмен озадаченно говорит:

– Я думал, это входит в программу круиза».



Антропологи подчеркивают значение туризма в формировании «новой реальности» современной западной цивилизации. Для описания последней Джеймс Клиффорд предлагает понятие travelling culture – это и «путешествующая культура», и вместе с тем «культура путешествий», т. е. культура, делающая ставку на гибридный, космополитический опыт саморепрезентации. Так, если в одной культуре существует бой быков, а в другой правило, обязывающее мужей делиться женами, то, говоря на латинском новоязе ватиканского Lexicon Recentis Latinitatis, и то и другое равно понятны, и равно извинительны sub specii fabulae americae occidentalis. В перспективе такого «мультикультурализма» каннибализм, похоже, не менее «извинителен», чем танец фламенко. К слову сказать, образцовым примером наступающего космополитизма некоторые антропологи считают американскую кулинарию, а именно – одновременное сосуществование в ней ингредиентов, не определяющих собою единой национальной специфики. Американская кухня с этой точки зрения «суммирует» другие национальные кухни, но не имеет собственной. В целом, это кухня туриста. Старый каламбур, что человек есть то, что он ест, подытоживает данное обстоятельство вполне адекватно: «путешествующая культура» обречена утверждать себя в качестве всеядной.