Киллер   ::   Гладкий Виталий

В угрозыске я уже не новичок, подконтрольные дела мне приходилось расследовать не раз. Но Палыч, по-моему, что-то недоговаривает... Или мне показалось?..

- Можно идти, товарищ подполковник? - подчеркнуто официально обращаюсь к Палычу.

Тот молчит, на меня не глядит, шевелит беззвучно губами. Ну говори же, говори, старый хрыч! Мямля...

- Ты там смотри... поосторожней... Не наломай дров... - выдавливает наконец шеф. - Если что... э-э... приходи, посоветуемся....

Ухожу со смутным чувством тревоги. Да уж, денек начинается славно...

В "Дубке" похоронная тишь. Все ходят едва не на цыпочках, говорят шепотом, почему-то жмутся поближе к стенкам. Следователь прокуратуры мне знаком. Иван Савельевич, добродушный увалень в годах. Звезд с неба не хватает, но свое дело знает туго.

- Ну? - спрашиваю, пожимая его пухлую лапищу.

- Дви диркы в голови, - басит он,

Ивана Савельича года два назад перевели в наш город с Западной Украины, с русским языком он не совсем в ладах и нередко, забываясь, шпарит на своем родном.

Он водит меня по ресторанным закоулкам, показывает полуподвал с вынутой оконной решеткой.

- Профессиональная работа. Следов нэма... - осторожно сообщает он мне эту "потрясающую" новость.

Что работал "профи", мне и так ясно. Все продумано до мелочей. И только один вопрос вертится у меня на кончике языка, но отчего-то боюсь задать его.

Впрочем, все равно нужно:

- Личность убитого установлена?

- А что ее устанавливать? Тебя разве не проинформировали?

Я выразительно пожимаю плечами и наблюдаю за реакцией Ивана Савельевича. Он явно обескуражен, но с присущей хохлам хитринкой делает простодушную мину и говорит небрежно:

- Та якыйсь Лукашов... Геннадий Валерьянович...

Ох, Иван Савельевич, Иван Савельевич... И чего это ты, старый лис, под придурка решил сыграть? Можно подумать, тебе был неизвестен Лукашов, глава треста ресторанов и столовых, депутат, орденоносец и прочая...

И если до этого во мне теплилась скромная надежда, что убит какой-нибудь урка в законе - не поделили чего, свели счеты, дело привычное, не из ряда вон выходящее, - то теперь я вдруг осознал, какую свинью подложил мне наш Палыч. Ах ты, старый хрен! А Иван Савельич, между прочим, глазом косит, просекает мои душевные коллизии.

- Ну что же, Лукашов так Лукашов, - спокойно встречаю любопытный взгляд следователя.

Иван Савельевич, дорогой ты мой, а ведь и твоя душа не на месте. Тебя, похоже, "подставили". Но с тобой ладно, это ваши прокурорские делишки, но вот меня зачем?

- Ничего, распутаем, - эдак бодренько говорю я Ивану Савельевичу. Вместе распутаем, - подчеркиваю. - Я рад, что мне придется работать именно с вами...

Увы, ответной радости прочитать на широком лице Ивана Савельевпча не могу. Я ему прощаю, не во мне причина.

- Я тут кой-кого поспрашувов... - Иван Савельевич сокрушенно качает головой.

Понятно. Чего и следовало ожидать. Героев-добровольцев в наше время среди свидетелей найти трудно, а в ресторане-тем паче: нюх на "жареное" у ресторанно-торговых работников отменный.

- Нужно допросить тех, кто был с Лукашовым... - осторожно намекаю я.

- Они здесь.

Это уже обнадеживает. Больше всего я боялся, что Лукашов ужинал с чинами высокого ранга. А к ним подступиться не так просто.

Опрос свидетелей меня вымотал дальше некуда. Все оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал. Ну на кой ляд Лукашов поперся туда, где его знает каждая собака? Почему не закрылся в отдельном банкетном зальчике, отделанном в стиле шик-модерн, для особо важных гостей? Кстати, стол был накрыт на шесть персон, так приказал Лукашов. Кого он ждал? И наконец, два его собутыльника, Руслан Коберов и Борис Заскокин.

Что было общего между влиятельным чиновником Лукашовым и двумя этими мордоворотами, которые являлись членами торгово-закупочного кооператива "Свет"?

Вопросы, вопросы...