Беженцы   ::   Кукаркин Евгений

---------------------------------------------

Кукаркин Евгений

Беженцы



Евгений Кукаркин

Беженцы

Если бы не это сраное слово "перестройка", может быть Союз и не развалился и было бы в стране больше порядка. Когда в нашей чайхане, вдруг Ибрагим, отъявленный бездельник, плут и мошенник заявляет, что его родину закабалили русские, а бедные туркмены стали их прислужниками, то я не стерпел и врезал ему по роже. И что же... Окружающие туркмены стали возмущаться и пообещали мне отомстить, а русские пьянчуги ругали за "национализм". Наши-то хороши, как будто не видят, что вокруг происходит. Русских везде стали задирать, травить, грабить и даже убивать, а они как овечки. А эти... даже защищают их.

Мой начальник, старый друг семьи, Агарлыков, вызвал к себе.

- Коля, хочу поговорить с тобой серьезно. Тобой не довольны наверху, начальство при твоем упоминании прямо взрывается. Утихомирился бы ты, что ли?

- Что я такое совершил?

- Ты слишком много говоришь, распускаешь руки. Что ты там натворил в чайхане?

- Уже известно? Ну, дал Ибрагиму по роже за то, что он ругал русских.

- Промолчать не смог? На тебе же форма. Тебя не избили, потому что ты власть. Был бы ты каким-нибудь задрипанным Колькой, давно бы валялся в больнице с переломанными костями.

- Так что, если нас ругают, так и заступиться нельзя?

- Можно, только не рукоприкладством.

Я покачал головой.

- Слушай, Шарафыч, ты мне можешь сказать, что происходит? Неужели ты не видишь, что национал патриоты баламутят народ и натравливают их на русских. Неделю назад убили зампреда Ковригина, капитана Козырева и его семью вырезали позавчера в их доме, а бесконечные избиения русских парней, изнасилование девчат, битье окон и грабежи в русских домах и квартирах, это тебе ничего не говорит.

Агарлыков нервно теребит ручку.

- Вижу, Коля, все вижу и хочу вам помочь. Тебе тоже хочу помочь, как-никак мы с твоим отцом 20 лет росли и служили вместе и только его смерть прервала нашу дружбу. Прошу тебя, Коля, пока ты со мной, я тебя прикрою, но если ты будешь все больше и больше попадать вот в такие переделки, тебя вытурят из отряда. А там..., я тебе помочь ни чем не могу.

- Спасибо тебе, Шарафыч, но мой отец всегда ненавидел национализм, а я его сын.

Днем объявили всему отряду тревогу. Мы заскочили в машины и помчались в западный район города, где в основном жили русские и украинцы. Толпа туркмен, человек 700-800, вооруженная камнями и палками, шла громить инородцев. Это было первое открытое выступление националистов в городе. Прикрывшись щитами, первую линию задержки составила местная милиция, мы же, вооруженные автоматами, прикрываем их сзади.

Застучали о щиты камни и бутылки, первые палки и прутья замелькали над редкой цепочкой в мундирах людей. Милиция откатывалась к нам.

- Внимание, - командую я, - приготовить оружие. Всем, по моей команде, стрелять в воздух. У кого есть газовые ружья, обстрелять толпу.

Оставляя дымные хвосты, газовые пули врезаются в орущую массу людей. Там вой и шум, люди шарахаются и толпа отходит, но злости судя по всему в ней прибавилось. Заметно увеличилось количество нападавших. За нашей спиной тоже скапливаются группы хулиганов. Я заметил во главе нападавших Ибрагима, который орал парням призывы, подбадривая их к наступлению. Начался новый штурм и тут редкая цепочка милиционеров растворилась в бурлящей массе и перед нами оказались разъяренные люди.

- Внимание. Огонь, пли!

Хрустнул неровный грохот выстрелов. Все от нас отпрянули, часть людей побежала назад.

- Куда? - вопит Ибрагим.- Они в нас стрелять не будут. Это свои, там наши ребята, они не будут стрелять в своих. Только русские офицеры-свиньи хотят их столкнуть с нами лбами, но ничего из этого не выйдет. Вперед.