Проклятие вождя   ::   Мерфи Уоррен

Это напоминало фильм, во время съемок которого камеру время от времени выключали, и перемещение Чиуна из одной точки в другую происходило как раз в тот момент, когда объектив камеры был закрыт.

Павшие в битве образовали огромный курган из желтых перьев, словно кладбище гигантских канареек.

Тут Смит вновь заметил движение справа и повернул голову. Из-за дома появилась девица в длинной меховой шубе.

Должно быть, Бобби или Валери, — подумал Смит. — Нет, судя по шубе, все-таки Бобби. — Какое-то время она стояла возле дома, наблюдая, как Чиун и Римо расправляются с воинами племени актатль.

Не подозревая, что за ней следят, она сунула руку в карман и достала пистолет.

Смит улыбнулся — она собирается помочь Римо и Чиуну!

Она подняла пистолет в вытянутой руке. Смит раздумывал, не окликнуть ли ее. Надо ее остановить.

Он вновь поглядел на поле битвы. Все актатли лежали, и лишь Римо с Чиуном продолжали стоять, по лодыжки в пушистом снегу. Они стояли к Бобби спиной. Римо указывал на вершину холма, где сидевший на аэросанях человек наблюдал за побоищем. Кивнув Чиуну, Римо пошел по направлению к мужчине на холме.

Смит перевел взгляд на Бобби: теперь она подняла и левую руку, держа пистолет двумя руками для устойчивости. Затем медленно прицелилась — от Римо и Чиуна ее отделяло всего двадцать футов.

Она собиралась стрелять в них.

Смит быстро перевел ружье влево и, не целясь, нажал сначала правый, а потом левый спусковой крючок своей двустволки.

Первый выстрел не попал в цель, но второй поразил Бобби в грудь — ее подняло в воздух и перевернуло, словно бумажную салфетку, а затем опустило на снег в восьми футах от того места, где она стояла.

Обернувшись, Римо увидел Бобби, лежащей на снегу — из простреленной груди текла кровь, превращая растаявший снег в красно-коричневое месиво. Затем он взглянул на окно и заметил Смита, все еще державшего ружье.

— Отлично сработано, Смитти, — саркастически заметил он. — Но она своя.

Смит поспешил к выходу. Проходя мимо спальни, он крикнул жене:

— Дорогая, оставайся там. Похоже, все будет хорошо.

— Харольд, ты в порядке?

— Со мной все отлично. А ты оставайся там, пока я не позову.

Прислонив ружье к стене, Смит вышел на веранду.

Увидев его, Римо засмеялся.

— Что тут смешного? — спросил Смит.

— Мне почему-то казалось, что вы и спите в сером костюме, — Римо указал на пижаму, в которую был одет Смит. — Я думал, вы никогда не снимаете своего костюма.

— Очень смешно, — сказал Смит.

Чиун склонился над девушкой Когда Римо подошел поближе, она прошипела:

— Ты один из тех, кто осквернил камень, и теперь должен умереть.

— Боюсь, вам в вашем состоянии вряд ли удастся исполнить сей приговор.

— Она пыталась вас застрелить, — объяснил Смит.

— Ей все равно это бы не удалось.

— Но вы стояли к ней спиной.

— Что все это значит? — спросил Римо, наклонившись к Бобби. — Какой у тебя интерес во всей этой истории? Неужели это из-за того, что я отказался играть с тобой в теннис?

— Я дочь Уктута. Как и мой отец, а до этого все его предки на протяжении многих поколений.

— Значит, ты помогла им убить собственную мать?

— Она не принадлежала к племени актатль. И не защищала священный камень. — Бобби жадно глотала воздух — когда она вздыхала, все клокотало у нее в груди.

— Кто же теперь будет защищать камень, малыш?

— Его будет защищать Жан-Луи. Он же и уничтожит тебя. Вождь народа актатль принесет тебе смерть.

— Если тебе приятна эта мысль.

— Я умираю с тайным именем на губах. — Тут она снова что-то произнесла, и, наклонившись поближе, Римо услышал тайное имя Уктута. Лицо Бобби озарила умиротворенная улыбка, глаза закрылись, и голова упала набок.

Римо поднялся. В своей шубе, лежа в кровавой жиже, она напоминала гигантскую ондатру на красной подушке.

— Что поделаешь, милая, такова наша работа, — произнес он. Затем взглянул на холм — человека на аэросанях там не было.