Михаил Горбачев - путь наверх (из книги Кремлевские заговоры)   ::   Соловьев В

Ни Горбачев, ни Шеварднадзе, правда, не знали, что у них в Москве один и тот же покровитель. Андропов не поощрял даже самые преданные ему союзы и группировки, все нити сходились лично к нему, между собой не соприкасаясь. Он был кукловод, они - марионетки.

В 1972 году генералу Шеварднадзе, тогда еще начальнику грузинской милиции, удалось с помощью Андропова свергнуть с поста партийного лидера Грузии давнего приятеля Брежнева Василия Мжаванадзе и занять его место. Это был вариант полицейского переворота, впервые испробованный генералом КГБ Гейдаром Алиевым в другой кавказской республике - Азербайджане (при содействии все того же Андропова, - который, как видим, дважды отрепетировал на Кавказе, а потом совершил в Москве аналогичный путь против брежневской камарильи).

Надо сказать, что в Грузии, как и в Азербайджане, кумовство, взяточничество, подкуп, "покупка" высоких должностей (включая министерские), наконец, подпольная промышленность, успешно конкурирующая с государственной, достигли фантастического размаха. Шеварднадзе, будучи, как и Алиев, человеком неукротимой энергии и замечательной изобретательности, вел борьбу за возвращение своей республики под командование Кремля с переменным успехом, и грузинская одиссея носила более сложный, разветвленный и запутанный характер, чем прямолинейная и жестокая - с расстрелами за экономические преступления - борьба с коррупцией в Азербайджане. Да и сам Шеварднадзе был всегда более живым, интеллигентным и предприимчивым человеком, чем его коллега из Азербайджана - человек-компьютер Алиев.

Их дальнейшая (уже "кремлевская") судьба - еще одно свидетельство их индивидуальных различий: оба вызваны в Москву, вошли в Политбюро, Алиев стал первым замом премьера, а Шеварнадзе министром иностранных дел, но в то время, как последний по сей день удерживается на своем посту, первого давно заставили уйти на пенсию.

На посту руководителя коммунистов Грузии Шеварднадзе повел борьбу с коррупцией еще с большим размахом и бескомпромиссностью. Он сменил снизу доверху чуть ли не всех должностных лиц и заполнил грузинские тюрьмы бывшими сановниками и подпольными капиталистами. Его борьба, однако, вызвала сопротивление в самых разных кругах грузинского общества. Ведь именно экономическая помощь государства способствовала расцвету частной инициативы и подпольного капитализма, по сути восполняя здесь пробелы централизованной экономики.

Сопротивление его полицейско-бюрократическим мерам обрело национальную окраску, когда Шеварднадзе, будучи принципиальным интернационалистом, попытался заменить грузинский язык - в качестве государственного в республике - русским. Мотивировал он это тем, что русский язык для народов СССР - все равно, что английский для остального человечества. И еще больнее уязвил он национальное самолюбие, когда в Москве с трибуны партийного съезда заявил, что для Грузии солнце всходит не на Востоке, как для всего мира, а на Севере - из России.

Уязвленные всем этим грузины решили расправиться с Шеварнадзе физически. Однако его личный шофер, которому грузинская мафия поручила "спасти Грузию" от предателя, в последний момент пустил пулю не в Шеварднадзе, а в себя. В другой раз не сработала самодельная бомба в здании грузинского ЦК, третий раз - Тбилиский театр оперы и балета имени Палиашвили загорелся за несколько часов до приезда туда партийной элиты во главе с Шеварднадзе на празднование годовщины победы над Германией - и полыхал целые сутки. Когда мы, несколько месяцев спустя, приехали в Тбилиси нам показали обгорелый остов этого театра как символ национальной ненависти к отступнику.