Полное собрание сочинений. Том 13   ::   Сталин Иосиф Виссарионович

Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись

в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сторонником

марксизма, как действительно революционного учения.

Людвиг. Но разве Вы не признаёте положительных качеств иезуитов?

Сталин. Да, у них есть систематичность, настойчивость в работе для осуществления

дурных целей. Но основной их метод — это слежка, шпионаж, залезание в душу, издевательство,

— что может быть в этом положительного? Например, слежка в пансионате: в 9 часов

звонок к чаю, уходим в столовую, а когда возвращаемся к себе в комнаты, оказывается,

что уже за это время обыскали и перепотрошили все наши вещевые ящики... Что может

быть в этом положительного?

Людвиг. Я наблюдаю в Советском Союзе исключительное уважение ко всему американскому,

я бы сказал даже преклонение перед всем американским, т. е. перед страной доллара,

самой последовательной капиталистической страной. Эти чувства имеются и в вашем

рабочем классе, и относятся они не только к тракторам и автомобилям, но и к американцам

вообще. Чем Вы это объясняете?

Сталин. Вы преувеличиваете. У нас нет никакого особого уважения ко всему

американскому. Но мы уважаем американскую деловитость во всём,— в промышленности,

в технике, в литературе, в жизни. Никогда мы не забываем о том, что САСШ — капиталистическая

страна. Но среди американцев много здоровых людей в духовном и физическом отношении,

здоровых по всему своему подходу к работе, к делу. Этой деловитости, этой простоте

мы и сочувствуем. Несмотря на то, что Америка высоко развитая капиталистическая

страна, там нравы в промышленности, навыки в производстве содержат нечто от демократизма,

чего нельзя сказать о старых европейских капиталистических странах, где всё еще

живёт дух барства феодальной аристократии.

Людвиг. Вы даже не подозреваете, как Вы правы.

Стадии. Как знать, может быть и подозреваю. Несмотря на то, что феодализм

как общественный порядок давно уже разбит в Европе, значительные пережитки его продолжают

существовать и в быту и в нравах. Феодальная среда продолжает выделять и техников,

и специалистов, и учёных, и писателей, которые вносят барские нравы в промышленность,

в технику, науку, литературу. Феодальные традиции не разбиты до конца.

Этого нельзя сказать об Америке, которая является страной “свободных колонизаторов”,

без помещиков, без аристократов. Отсюда крепкие и сравнительно простые американские

нравы в производстве. Наши рабочие-хозяйственники, побывавшие в Америке, сразу подметили

эту черту. Они не без некоторого приятного удивления рассказывали, что в Америке

в процессе производства трудно отличить с внешней стороны инженера от рабочего.

И это им нравится, конечно. Совсем другое дело в Европе.

Но если уже говорить о наших симпатиях к какой-либо нации, или вернее к большинству

какой-либо нации, то, конечно, надо говорить о наших симпатиях к немцам. С этими

симпатиями не сравнить наших чувств к американцам!

Людвиг. Почему именно к немецкой нации?

Сталин. Хотя бы потому, что она дала миру таких людей, как Маркс и Энгельс.

Достаточно констатировать этот факт, именно как факт.

Людвиг. За последнее время среди некоторых немецких политиков наблюдаются

серьёзные опасения, что политика традиционной дружбы СССР и Германии будет оттеснена

на задний план. Эти опасения возникли в связи с переговорами СССР с Польшей. Если

бы в результате этих переговоров признание нынешних границ Польши со стороны СССР

стало бы фактом, то это означало бы тяжёлое разочарование для всего германского

народа, который до сих пор считает, что СССР борется против версальской системы

и не собирается её признавать.

Сталин.