Путь на Грумант (Поморская быль)   ::   Бадигин Константин Сергеевич

Спускались паруса прямо на палубу и подымались с палубы, что очень упрощало работу в условиях сурового климата Ледовитого океана. Корпус был выпуклым по бортам, с широким днищем. Как и все суда этого типа, "Ростислав" плохо управлялся при встречных ветрах, что затрудняло лавировку. В то же время, благодаря особенностям корпуса, судну меньше грозила опасность быть раздавленным льдами. Это было особенно важно при плаваниях на севере. ________________________________ ' Передняя, средняя и задняя мачты 2 Поперечины на мачте 3 Бревно, выступающее с носа корабля 4 Поперечина на бушприте. 5 Косой парус впереди фок мачты. 6 Веревки, вшитые в паруса; служат для уменьшения площади паруса. На лодье было три якоря, по тридцати пудов каждый, с канатами, свитыми из смоленой пеньки, длиной по восемьдесят саженей. Для подъема якорей на носу судна был устроен ворот. На палубе размещались три карбаса и одна лодка осиновка, необходимые на моржовом промысле.

Много верст оставил за кормой "Ростислав". Далеко сейчас родная Мезень... Мореходы, сбившись на носу лодьи, смотрели на каменистые берега и угрюмые скалы Мурмана. Сердца их тревожно сжимались. Путь на Грумант далек и опасен; Студеное море крепко сторожит свои богатства... - Тут, ребята, по берегу гагачьих гнезд тьма, - нарушил молчание старый Клим, - по расщелинам птенцов высиживают... Пришлось мне Мурман-то поглядеть, хлебнул горюшка вдосталь, - продолжал он, помолчав, - Да и везде нашему брату не сладко. Жизнь вот прошла, а кроме мозолей, ничего не нажил... Никто не ответил Климу, мысли мореходов были далеко... Перед затуманенным взором промышленников проносились последние минуты, проведенные дома: голосистые причитания баб, плач детишек и заунывные псалмы дьячка... Молебен правил хозяин Еремей Панфилович Окладников, чтоб, значит, поветер на вёдро лодье в дороге было. Краснолицый, заплывший жиром купец, обрядивший моржовый промысел, гнусаво подпевал дьячку, вымаливая богатую добычу. Только через год будут ждать домой грумаланов. Полный груз моржового сала, кож и ценных моржовых клыков должен привезти "Ростислав" купцу Окладникову. Тюлени, нерпы, белые медведи и другой зверь тоже не минуют большого трюма лодьи. Много становищ пробежала лодья. Много поморских судов встретили на своем пути мореходы, пока на пятые сутки плавания открылись обрывистые скалы Мурманского Носа. Не доходя до самого мыса, Химков повернул лодью на север, к берегам Груманта. - Ну, батюшко, не выдавай, будь ласковый с нами, дай удачную охоту, сохрани наши жизни, - обращаясь к Студеному морю-океану просили поморы. Теперь "Ростислав" уходил от матерого берега к ледяным скалам холодного острова: гористый Мурманский берег отодвигался все дальше и дальше... Алексей Химков стоял на корме, с беспокойством посматривая на юго-запад, где темная стена облаков нависла над горизонтом. - Шибко идем, Алексей Евстигнеич. Медведь-остров назавтра в аккурат увидим. Кормщик обернулся на слова высокого помора, стоявшего на руле. Ход-то хорош, да судно увалисто. Не отнесло бы к востоку, видишь, шелоник1 завязался... А ну, братцы, помогай паруса к ветру ставить! - крикнул Химков собравшимся на корме промышленникам и сам стал перебрасывать на ветер парус задней мачты. Для его умелых, проворных рук это было минутным делом. Парус заполоскался, несколько раз сердито хлопнул и быстро надулся ветром. Не отстали от кормщика и остальные мореходы, в тот же момент подправившие паруса на фок- и грот-мачтах. Заскрипев рангоутом, "Ростислав" заметно увеличивал скорость, подгоняемый ветром. - Хорошо справились! Молодцы, ребятушки! - похвалил. Химков, - Однако ты поглядывай, - сказал он рулевому. - Шелоник крепко взялся. Вот ужо распустит взводень-то2, держись только. Недаром говорится, поддакнул подкормщик, - шелоник на море разбойник. Шальной ветер, без дождя мочит.