Рихард Зорге - разведчик - 1?   ::   Прудникова Елена Анатольевна

За это время он успел подготовиться и сдать школьные выпускные экзамены, зачем-то поступил на медицинский факультет Берлинского университета – должно быть, потому, что на фронте лишь от профессии врача был реальный толк. Но медицина оказалась чужда ему, а его любимая политика потеряла всякий смысл. Не находя себе применения в тылу, Рихард досрочно вернулся в армию – и увидел, что в части почти не осталось старых знакомых – его окружали новые лица.

Теперь их отправили на Восточный фронт, где в то время началось крупное наступление. Солдаты воспряли духом – они идут вперед! – но по сравнению с размерами этой страны достигнутые успехи казались такими ничтожными. После, уже во время Второй мировой войны, солдат вермахта, победоносно шагающих по русской земле, эта протяженность доводила до истерики: лес, поле, речка, лес, поле, речка – кажется, за горизонтом будет что-то другое, но там снова лес, поле, речка. Не привыкшим к таким масштабам европейских жителей эти бесконечные повторения сводили с ума. Вот и тогда, в 1916 году, они не ощущали движения вперед. Казалось, что война будет продолжаться всегда.

Уже через три недели Рихард снова, с осколочным ранением, оказался в госпитале в Берлине. Дома за это время стало еще хуже. Уровень жизни населения стремительно катился вниз. Буржуазия опустилась до положения рабочих, рабочие голодали. Патриотический подъем был давно позади, и его место заняла мрачная озлобленность у одних и жалкие попытки уцепиться за остатки патриотизма у других. В тылу было невыносимо, и Рихард снова, не дожидаясь окончания отпуска, попросился на фронт. «Я считал, что лучше сражаться в других странах, чем еще глубже погружаться в болото в своей стране», – позднее напишет он.

Пока он лечился, в его жизни произошло несколько событий. Дирекция училища по результатам досрочных экзаменов, сданных во время прошлого лежания в госпитале, выдала Рихарду аттестат зрелости. Кроме того, ему присвоили звание унтер-офицера и наградили Железным крестом II степени – за храбрость. Действительно, он был отчаянно смелым, но, освоившись в армии, стал и отчаянно недисциплинированным и агрессивным. Правила приличного поведения остались в тылу, и споры, в том числе и с унтер-офицерами, он предпочитал решать кулаками. В самом деле, почему бы и нет? За драку с унтером не расстреливали. А гауптвахта – что гауптвахта? На фронте это три – пять – десять суток отдыха, чем плохо-то? Однако теперь, имея аттестат, унтерские нашивки и Железный крест, он мог сделать и военную карьеру – стать офицером, и гражданскую. В перспективе ему была открыта дорога в любой университет Германии. Если уцелеет…

Тогда же ему впервые попались листовки группы «Интернационал». Так называли себя несколько социал-демократов крайне левого толка: Карл Либкнехт, Роза Люксембург, Клара Цеткин, Вильгельм Пик, Франц Меринг. С января 1916 года они сменили имя своего объединения и стали называться группой «Спартак». Идеи спартаковцев были примерно те же, что и у русских большевиков. Не всегда они выражались понятными словами, но измученным войной солдатам достаточно было того, что эти люди «против войны». Ну, а Рихард понимал все, что они писали, ибо умел изъясняться политическим языком – но и ему эти слова попали точно в сердце, как в «яблочко».