Роковой выстрел   ::   Конан-Дойль Артур

Само собой это был только плод моего воображения, но полчаса спустя мне показалось, будто за деревьями мелькнул его хорошо мне знакомый силуэт.

Я немедленно сообщила об этом Чарли, который не замедлил рассеять мои сомнения взрывом смеха.

Глава V

Теперь я хотела бы описать манеру, с какой смотрел на меня этот Гастер.

Его глаза теряли в эти моменты свой обычный стальной оттенок и принимали выражение, которое я назвала бы ласкающим.

Эти глаза странным образом беспокоили меня: я всегда чувствовала их, когда они устремлялись на меня.

Иногда я думала, что это ощущение происходит просто от нервов, но моя мать рассеяла все мои иллюзии на этот счет.

- Знаешь что, моя дорогая, - сказала она однажды вечером, войдя в мою спальню и бережно заперев за собой дверь, - не будь эта идея так невозможна, я подумала бы, что этот доктор безумно влюблен в тебя.

- Какие глупости, мама, - возразила я, так перепугавшись ее слов, что чуть не уронила свечку.

- Я положительно уверена в этом, Лотти, - продолжала мама. - Он смотрит на тебя так, что становится совсем похож на твоего отца. Вот в таком роде видишь?

И моя старушка уставилась самым скорбным, молящим взором на одну из ножек кровати.

- Ложитесь лучше спать, - сказала я, - да постарайтесь забыть эти глупые мысли. В самом деле! Этот доктор не хуже вас знает, что я невеста!

- Поживем - увидим, - выходя, сказала старушка.

Эти слова еще звучали у меня в ушах, когда я легла в постель.

Странная вещь, но в эту самую ночь меня разбудила дрожь, которая хорошо знакома мне с тех пор.

Я бесшумно подошла к окну и стала смотреть в него между поперечин жалюзи.

На усыпанной песком дорожке высился худощавый фантастический силуэт нашего гостя.

Он как будто пристально смотрел на мое окно.

Должно быть он что-то заметил на жалюзи, так как закурил папиросу и зашагал по аллее.

Я отметила в памяти, что на следующее утро за завтраком он пояснил, что ночью почувствовал нервное волнение и что совершил небольшую прогулку для восстановления равновесия.

Обсудив дело хладнокровно, я пришла к заключению, что отвращение к этому человеку и внушаемое им недоверие основываются на очень шатких мотивах.

Можно иметь странное лицо, интересоваться литературным шарлатанством и даже смотреть с удовольствием на привлекательное личико, вовсе не будучи в то же время опасным обществу человеком.

Я говорю это, чтобы доказать, что даже и в тот момент я была совершенно беспристрастна и не руководствовалась в характеристике Октавия Гастера никаким предвзятым мнением.

Глава VI

- А что, - спросил однажды утром лейтенант Дэзби, - а что если мы устроим сегодня пикник?

- О, это будет восхитительно! - хором ответили мы.

- Вы, конечно, знаете, что люди поговаривают, будто старику Шарку скоро дадут место, так что Тревору придется заменить его на мельнице. Поэтому нам надо постараться, чтобы он получил максимум удовольствия за остающееся короткое время.

- А что вы называете пикником? - спросил доктор Гастер.

- Это одно из наших английских увеселений, с которым вам придется познакомиться, - ответил Чарли. - Пикником мы называем небольшое путешествие на лоно природы.

- А, я понимаю, - сказал швед. - Это будет очень весело.

- Есть добрых полдесятка мест, куда можно отправиться, - продолжал лейтенант. - Неподалеку отсюда очень много живописных уголков: - "Прыжок Влюбленного", "Черная Гора", "Аббатство Бир-Феррис".

- Последнее местечко не из дурных, - прервал Чарли. - Руины для пикника самое лучшее место.

- Ладно, идет. Много ли до него пути?

- Шесть миль, - сказал Тревор.

- По дороге семь, - с солдатской точностью поправил полковник. - Мы с миссис Ундервуд останемся дома. Вы все свободно уместитесь в коляску, за кучера можете быть сами поочередно.

Мне нет надобности упоминать, что это предложение было встречено всеобщими аплодисментами.