Сталин (Том 1)   ::   Троцкий Лев Давидович

Крупская и соратники Кобы по работе в Закавказье.

Сталин первый заявил о том, что не даст аппарат в обиду (страдать последний мог лишь от его гнева). Первым объявил о своеобразном делении членов партии на генералов, офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Он же сравнил партию с орденом меченосцев, объявив ее боевым отрядом, предназначение которого в первую очередь -- давать отпор всякого рода проискам, а затем--руководить и направлять.

К этой теме вплотную примыкает и наблюдение о весьма характерном для Сталина, да и не только для него одного, противопоставлении лидеров российской социал-демократии в эмиграции костяку руководства, действовавшему на местах, и настойчивом разведении теоретиков, занимавшихся словопрениями, и практиков, которым приходилось решать конкретные вопросы.

Относительно "интеллигентских шатаний" теоретиков первый раз Сталин открыто заявил после V съезда РСДРП. Кстати, тогда же он первым назвал Троцкого "красивой ненужностью". И впоследствии не раз обращался к этой проблеме.

Что же касается второй темы -- "российского термидора", то именно в данной работе Троцкий завершал оформление концепции, призванной, по его мнению, объяснить природу сталинизма.

Со словом "термидор"* связан целый пласт российской и мировой политической мысли, давние страхи по поводу прихода "брюмера", то есть установления "чистой" буржуазной диктатуры, на полпути к которой лежит полустанок -- Термидор" --уничтожение революционного режима его вчерашними сторонниками и под прикрытием революционных лозунгов. И сегодня, по мнению некоторых наших политиков -- от представителей старой партийной бюрократии до реакционных элементов популизма, -- совершается откат к капитализму.

* Термидор -- название контрреволюционного переворота, происшедшего во Франции 9 термидора II года по новому республиканскому календарю (27 июля 1794 года). С термидора начался откат революции. В свою очередь, термидорианцев устранил от власти брюмер -- военный переворот 18 брюмера VIII года Республики(9 ноября 1799 года), отдавший власть Наполеону Бонапарту.

Когда на сцену политической борьбы выходят исторические аналогии, а на политических оппонентов напяливают старые маски и с ними, этими масками, начинают вести крикливую и ожесточенную политическую борьбу,-- не отражение ли это некоего мировоззренческого вакуума? И в наше время, прибегая к паллиативу исторических аналогий, люди пугают себя призраками прошлого, которые, рождая разочарования и сомнения, сковывают поиски, заставляют мысль биться в рамках, очерченных прошлым опытом. И в первых поверхностных аналогиях (нэп -- перестройка) кое-кто, кажется, уже видит повторение пройденного: нэп -- это начало "термидора", "буржуазного перерождения".

Но с подобными аналогиями мы уже встречались.

На протяжении 20--30-х годов, как справедливо заметила Т. С. Кондратьева (Институт восточных языков и цивилизации, Париж), " пример Французской революции то мешал понять, то загонял в глубь сознания наиважнейшие проблемы". По ее мнению, и советская концепция истории --результат в значительной степени борьбы с "фантомом термидора". Искусственная "выпрямленность" этой концепции действительно сохранила подсознательный страх сталинского руководства перед зигзагами и изгибами французской истории, ее откатами и поражениями. Ничего этого у нас нет, не было и не будет,-- как бы заговаривала беспокойных духов прошлого сталинская верхушка. Наша революция никогда не откатывалась и не откатится назад, потому что мы вооружены самой передовой теорией, выражаем интересы передового класса--пролетариата и последовательно ведем страну к коммунизму.

Среди участников внутрипартийных дискуссий 20-х годов Л.