Становление   ::   Верищагин Дмитрий Сергеевич

В литературный институт его тоже не приняли. И он считал себя таким непризнанным гением, которого смогут оценить по достоинству разве что отдаленные потомки. При этом жил он впроголодь, одевался как последний бомж. От него одна за другой ушли две жены — не выдержали такой жизни. В конце концов он оказался на больничной койке с крайним нервным истощением и признаками дистрофии.

Когда он появился у меня, мы с ним начали разбираться в причинах происшедшего. Это оказалось не так просто, потому что поначалу он даже меня ввел в заблуждение своим фанатичным желанием писать романы. Его ложное желание настолько срослось с его сущностью, что очень походило на истинное! Усомниться в истинности его желания меня заставил именно тот факт, что оно не приносило практических результатов, никак не изменяло к лучшему качество его жизни. С истинным желанием такого не бывает: оно легко позволяет дать правильный ответ на вопрос: «Для чего мне это нужно?» А правильный ответ только один: если это нужно для ощущения полноты жизни, чувства удовлетворенности, для радости, счастья, удовольствия, финансового благополучия, наконец, — значит, желание истинно. Если же на этот вопрос вы отвечаете что-то в таком роде: «Это нужно мне, чтобы быть не хуже других, чтобы меня любили и уважали окружающие…» — или: «Это нужно мне, потому что это есть у всех, потому что так принято в этом обществе», — так и знайте: ваше желание неистинно, оно навязано социумом, другими людьми, то есть в конечном итоге — энергоинформационными паразитами.

Придя к выводу, что желание писать романы у несостоявшегося писателя является неистинным, мы начали с ним разбираться, где и когда он это желание «подцепил». Ему пришлось вспомнить, когда эта тяга к сочинительству возникла у него впервые. Оказалось, что это началось еще в школе, в период так называемого переходного возраста. Однажды учительница литературы перед всем классом высмеяла его сочинение, которое, как ему казалось, получилось очень оригинальным и талантливым. Но учительница так не считала. Она цитировала целые фразы и смеялась над оборотами его речи. В заключение она презрительно сказала: «Тоже мне, писатель!» Класс смеялся вместе с ней. Тогда он очень обиделся — еще бы, ведь в классе была девочка, которая ему очень нравилась, и девочка эта смеялась громче всех. Тогда он глубоко затаил обиду и сказал самому себе: «Я им всем докажу! Вот вырасту, стану знаменитым писателем — пусть тогда попробуют посмеяться!»

С тех пор он всю жизнь и пытается доказать что-то и той учительнице, и той девочке. При том, что сам он давно уже забыл и о той, и о другой, но подсознательно все продолжает и продолжает выполнять эту заложенную когда-то программу. Такое желание, конечно, не является истинным — ведь человек делает не то, что нужно именно ему для счастья и благополучия, а пытается представить кому-то какие-то доказательства своей состоятельности.

Осознав истоки своего желания, он сам пришел к выводу, что ему надо прекратить писать романы. Но, учитывая, что литературные способности у него действительно есть, мы решили, что ему имеет смысл попробовать себя в журналистике. Он попробовал — получилось. Сейчас работает в крупной городской газете, прилично зарабатывает. Его имя стало достаточно известным — некоторые из его статей произвели просто сенсацию в том городе, где он живет. Женился, с женой живут дружно. Недавно я его встретил — со вкусом одет, хорошо выглядит. Прежний свой образ жизни называет одним словом: «дурь». О писательстве и думать забыл, так же как о болезнях и безденежье.

А теперь приступим конкретно к методике определения истинного желания.

Шаг 1.