Стоицизм и душевное здоровье   ::   Рассел Бертран

Дети с готовностью понимают, что взрослый, который иногда немного строг, лучше для них; их инстинкт подсказывает им, любят их или нет; и с теми, кто, как они чувствуют, любит их, они будут мириться, несмотря на всю строгость требований, исходящих от этих людей. Таким образом, теоретически решение просто: пусть воспитателей будет воодушевлять мудрая любовь, и они будут поступать правильно. Фактически, однако, вопрос более сложен. Усталость, раздражительность, беспокойство, нетерпение осаждают родителей или учителей, и опасно придерживаться теории воспитания, которая позволяет взрослому выплеснуть эти чувства на ребенка ради его отдаленного благополучия. Тем не менее, если теория верна, она должна быть признана, и эти опасности должны предстать перед сознанием родителей или учителей, чтобы сделать все возможное и принять меры предосторожности против них.

Сейчас мы суммируем заключения, предложенные предыдущей дискуссией. Что касается тяжелых жизненных опасностей, знание о них не должно ни скрываться от детей, ни навязываться им; оно должно приходить, когда обстоятельства делают его неотвратимым. О тягостных вещах, когда на них обращают внимание, надо говорить правдиво и без эмоций, за исключением случаев, когда смерть случается в семье и когда скрывать горе будет неестественно. Взрослые должны показать своим поведением определенное мужество, которое молодые должны бессознательно воспринять как пример. В юности молодому человеку нужно представить широкий спектр имперсональных интересов, и образование должно осуществляться таким образом, чтобы дать ему идею (через предложение, а не путем строгого увещевания) жизни во имя целей, находящихся за пределами него самого. Он должен быть научен выносить несчастье, когда оно случается, через понимание, что еще есть вещи, ради которых стоит жить. Он не должен с грустью размышлять о возможных несчастьях, даже с целью быть готовыми их встретить. Те же, чья работа связана с молодежью, должны особо следить за собой, чтобы быть уверенными, что они не получают садистского удовольствия от необходимого в воспитании элемента наказания; мотивом наказания может быть только развитие характера или мышления. Интеллект также требует дисциплины, потому что без нее никогда не будет достигнута правильность мышления. Но дисциплина ума – это отдельная тема и лежит за пределами этой статьи.

Я хочу сказать еще лишь одно: дисциплина лучше, когда она исходит из внутреннего импульса. Для того чтобы это было возможно, необходимо, чтобы у ребенка или у юноши было стремление (ambition) достичь чего-то сложного и воля совершать усилия для достижения этой цели. Такое стремление обычно вырабатывается кем-то из окружающих. Таким образом, даже самодисциплина зависит, в конечном счете, от стимулов воспитания.