Три камешка   ::   Мартьянов Сергей Николаевич

Подобрать несколько камешков там, на урезе, и привезти домой ребятишкам. Да, камешков, обязательно камешков...

С этой мыслью он и уснул.

Разбудили его в два часа ночи. Ему принесли солдатские сапоги и брезентовый плащ. Он облачился и пошел в канцелярию. Майор бодрствовал. Они выкурили по одной папиросе, потом майор проводил Батурина до крыльца. Там их ожидал солдат с автоматом. Гусейнов дал знак рукой, и они пошли.

После света глаза ничего не видели. Где-то неподалеку глухо шумело море. Солдат сразу куда-то исчез, и Батурин подумал, что если отстанет от него, то заблудится и пропадет. Пугаясь, почти наугад, он догнал его и пошел впритирку, чуть не наступая ему на пятки.

Постепенно глаза привыкли, и Батурин стал различать не только фигуру солдата, но и окружающие предметы. Вот миновали калитку, вот прошли мимо какой-то постройки, вот слева зачернели кусты. Солдат шел медленно, как бы нехотя, неслышно ступая на вытянутые носки. Очевидно, это и была знаменитая пограничная походка. Стараясь ступать легче, сдерживая дыхание, Батурин старался не потерять из виду плывшую впереди спину и не пнуть ногой какой-нибудь камешек. Но сапоги то и дело наступали на что-то хрустящее, в одном месте он запнулся о корень. Корень загудел как бубен. Солдат приостановился и взглянул на Батурина.

Они пошли дальше. Слышнее стал шум морского прибоя. Внезапно где-то сбоку, на берегу, заработал мотор и вспыхнул прожектор.

- Ложись! - шепотом приказал солдат.

Они упали рядом на теплую жесткую землю. Луч освещал море, но отсвет от него бледно озарял все вокруг. И Батурин вдруг увидел, что они находятся совсем рядом с заставой, там, где проходили вчера вместе с майором, Марусей и Дусей. Черт возьми, отвык старый солдат от ночных походов!..

Но вот луч потух, мотор заглох и стало еще чернее вокруг и таинственнее. Под ногами загремела галька, значит они вышли к пляжу. Тут из-за коряжины их кто-то тихо окликнул, солдат присел на корточки, и они о чем-то там пошептались.

- Ну как, все тихо? - услышал Батурин шепот своего провожатого.

- Тихо.

- И на нашей и на той стороне?

- Да.

Это был наш наряд. Проходя мимо коряжины, Батурин так и не различил рядом с ней человека.

Теперь они шли вдоль пляжа, к пограничным вешкам. Оглушительно гремела галька, от этого грома некуда было деться, куда бы ни ступила нога. Они шли к самой границе, и впереди них, наверное, уже не было никого.

"Пуля над головой пролетела, ветку на дереве срезала", - вспомнил Батурин слова Краснова.

И еще о чем-то он хотел вспомнить, но никак не мог. Какая-то мысль временами не давала ему покоя, но тут же ускользала, вытесняемая оглушительным грохотом гальки. И тогда его охватило ощущение беззащитности. Самым скверным в его положении было то, что он не знал, как действовать, если что-нибудь случится. И плохо, что при нем не было оружия. Но он шел и шел, потому что рядом с ним шел солдат.

Вот солдат припал на четвереньки, пополз куда-то в сторону, и Батурин последовал его примеру. Тут их снова тихо окликнули, и солдат снова о чем-то пошептался. К Батурину подполз тот, кто окликнул их, и он узнал в нем Краснова. А солдат, провожавший его, отполз назад и пропал в темноте.

Краснов знаком велел Батурину приблизиться вплотную к нему и зашептал в самое ухо:

- Обстановка такая. В десяти метрах от нас граница. Еще в десяти метрах, на той стороне, прямо напротив нас, расположен ихний наряд в составе двух человек. Слышите, переговариваются?

Батурин и впрямь услышал, как впереди, в темноте приглушенно бубнят два голоса.

- Это они от скуки, - пояснил Краснов. - Наша задача - охранять всю полосу пляжа, от уреза до прибрежных кустов. Ясно?

- Ясно, - машинально ответил Батурин, прислушиваясь к голосам.