Россия - Разборка :: Таманцев Андрей
Страница: 120 из 121 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕПроснись, твоя Фея стоит у ворот 30.06.10 - 08:03 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
И тогда я заорал, понимая, что это последняя возможность исправить огромную, чудовищную жизненную несправедливость, которая совершалась на наших глазах: - Ты уже разрушил их жизнь! Ты уже разрушил ее! Два часа назад Юрий Сомов умер в реанимации!
Словно бы остановилась река. - Это правда? - спросил Калмыков. - Правда. Он вернулся на свое место у стены, сел, но обнял руками не колени, а голову. - У них больше никого нет. У них есть только ты, - сказал я, хотя говорить этого, возможно, было не нужно. ...Восемь десять. Мамаев жил уже лишние десять минут. - Приехали, - сказал Муха. Калмыков спросил: - Они? - Да, - сказал я. - Они. Он встал и так и стоял с безвольно опущенными руками, с выражением растерянности на лице. Он стоял и смотрел, как вошли Тюрин и Док и расступились, пропуская Галину и Игната. Он стоял и смотрел на Галину и сына. Она подошла к нему и положила руку на его плечо. - Мы все знаем, Костя, - негромко сказала она. - Доктор нам все рассказал. Он рассказал нам все. Не нужно его убивать. Бог ему судья, Костя. Бог всем им судья. Ты вернулся. Не уходи от нас снова. Игнат стоял у порога, и руки его были так же безвольно опущены, как у отца. - Это твой отец, Игнат, - сказала Галина. - Я знаю, - ответил он. - Я знаю! Я это знал еще там, в Сокольниках! Я кричал тебе! Я тебе кричал! Ты слышал? - Да, - сказал Калмыков. - Я слышал. - Спасибо вам, ребята, - проговорила Галина. - А теперь мы пойдем. - Я отвезу вас, - предложил Док. - У меня есть машина, - отказался Калмыков. - Там, в поселке. - А что будет с этим? - спросил Артист, кивнув на Мамаева, сидящего в кресле с тем же торжественно-отрешенным видом. - Ничего. Отойдет. - И все забудет? - Нет. ...Мы стояли у просторного, во всю стену, окна и смотрели, как по туманной дороге, подсвеченной снизу осенней листвой, идут, уходят, скрываются в тумане трое. Святая троица. ...Док неожиданно повернулся, сгреб Мамаева за шиворот и подтащил к окну: - Смотри на них, мразь! Молись на них! Швырнул Мамаева обратно в кресло, долго вытирал платком руки, а потом бросил платок на пол. - Джентльмены, у меня такое ощущение, что нам здесь нечего больше делать, - сообщил Тюрин. Мы вышли. Туман осел. Засияла последним золотом осени березка у дома. Но едва мы спустились с крыльца и сделали с десяток шагов, как звон стекла заставил нас обернуться. В окне второго этажа двигался Мамаев и крушил креслом стекло. Его мотало из стороны в сторону, но он делал свою работу с целеустремленностью пьяного, который движется на автопилоте. При последнем ударе кресло выралилось у него из рук, полетело вниз, а сам он повалился грудью на подоконник. Но с тем же упорством поднялся, уперся руками в остатки рамы. - Вы! - произнес он. - Вы. Все. Тюрин. Гнида. Раздавлю. Всех. Прирежут. Всех. Никаких. Бабок. Не. Пожалею. Всех! - Не стоило ему этого говорить, - осуждающе заметил Боцман. - Не стоило ему этого думать, - поправил Муха. Сверху неслось: - Вас. Всех. Ваших. Короедов. Всех. Баб. Ваших. Всех. На хор. На хор. На хор. На хор. - По-моему, пластинку заело, - прокомментировал Артист и обратился к Тюрину, перебрасывая из руки в руку "лимонку": - Вы уверены, что станете несчастней, если не получите полмиллиона баксов? - Несчастней? - высокомерно переспросил Тюрин. - Я не стану богаче. А несчастней не стану. Потому что не в бабках счастье! - Мы думаем точно так же, - с удовлетворением кивнул Артист и взялся за чеку. - Отставить! - приказал я. - Дай сюда! Дай сюда "лимонку"! - Пастух! Ты злоупотребляешь властью, данной тебе нашим маленьким демократическим коллективом! - Да, злоупотребляю, - сказал я. - Власть для того и существует, чтобы ею злоупотреблять. А иначе на кой черт она нужна? А сверху все неслось: - На хор! На хор! На хор! На хор! Я выдернул чеку, выждал полторы секунды и отправил "лимонку" туда, вверх, в обшитый светлым деревом зал. Где ей и было самое место. Долго-долго кричали вороны, поднятые с сосен взрывом, а особенно надрывалась матерщишоца. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|