В Сахарне   ::   Розанов В В

Ей-ей, на эту минуту все добродетельнее: не завидуют, не унывают, не соперничают по службе, не подкапываются друг против друга. "Маленький кабачок" - не только отдых тела, но и очищение души. И недаром saturnalia завелись даже в пуристическом Риме, где были все Катоны.

- Ты нас Катоном не потчуй, а дай Петра Петровича (Петуха) с его ухой.

Вот "русская идея". Часть ее.

(на пакете с корректурами).

* * *

Мережковские никогда не видали меня иначе, чем смеющимся; но уже его друг Философов мог бы ему сказать, что вовсе не всегда я смеюсь; Анна Павловна (Ф-ва) вовсе не видала меня смеющимся. Но Мережковские ужасные чудаки. В них и в квартире их есть что-то детское. Около серьезного, около науки и около кой-чего гениального в идеях (особенно метки оценки М-ким критических, переламывающихся моментов истории) - в общем, они какие-то дети (кудесники-дети),- в непонимании России, в разобщении со всяким "русским духом" и вместе (суть детей) со своей страшной серьезностью, почти трагичностью в своих "практических замыслах" (особенно "политика"). Димитрий Сергеевич всегда спешит с утра уехать скорей на вокзал, чтобы "не опоздать к поезду" (всегда только за границу), который отправляется еще в 5 часов дня, и только Зинаида Николаевна его удерживала от "поспешного бегства на вокзал". Он с мукой и страхом оставался... ну, до 3 часов, но никак уже не долее. За два часа до отхода поезда он уже абсолютно должен сидеть на вокзале. Ну, хорошо. Вдруг такой-то "опытный человек" говорит, что надо все в России перевернуть приблизительно "по парижским желаниям". Или - реформа Церкви, "грядущее Царство Св. Духа". И хлопочут, и хлопочут, Зинаида Николаевна - "вслед", Фил-ов - "сбоку", Мережковский - всех впереди: когда "улучшения развода" нельзя вырвать у этих сомов. Сомы. А те говорят о "реформе". И я посмеиваюсь, входя в комнату. Они думают: "Это у Розанова от сатанизма", а я просто думаю:

"Сомы". "Сом - один Сергий, сом - и другой Сергий. А уж в Соллертинском два сома. Тут - Тернавцев, а у него морская лодка (яхта): какая тут "реформа Церкви"? Но, любя их, никогда не решался им сказать: "Какая реформа,- живем помаленьку".

* * *

"Единственный глупый на Сахарну еврей (имя - забыла) раз, жалуясь мне на крестьян здешних, воскликнул:

- Какое время пришло? - Последнее время! До чего мужики дошли - справы нет, и я, наконец, поднял кулаки и крикнул им: "Что же вы, подлецы этакие! Скоро придет время, что вы (православные крестьяне) гугли (еврейское сладкое кушанье в субботу) будете кушать, а мы, евреи, станем работать?!!!"

Это он воскликнул наивно как подлинно дурак: но в этом восклицании - весь еврейский вопрос".

Т. е. мысль и надежда их - возложить ярмо всей тяжелой, черной работы на других, на молдаван, хохлов, русских, а себе взять только чистую, физически необременительную работу, и - распоряжаться и господствовать.

(рассказ Евгении Ивановны).

* * *

До так называемого "сформирования" девушки (термин, понятный начальницам женских учебных заведений) - закон и путь ее (девушки) и заповедь и требование от нее - сохранить девство. Потому что она уготовливается. А после "сформирования" путь и закон ее - "с кем потерять девство". Потому что уже готова.

(Отсюда любовь и искание и тревога.)

К этому "течению Волги" должны приспособляться церковь, общество, законы, родители. Само же течение Волги ни ради чего не изменяется. Это "канон Розанова" для всего мира.

* * *

Раз он поставлен на чреду заботы о заповеди Господней: то он должен на селе, в околотке, в приходе недреманным оком наблюдать, чтобы ни одно зерно не просыпалось и не было унесено ветром, но "пало в землю и принесло плод", и - ни один уголок поля не остался незасеянным.