Во времена Перуна   ::   Муравьев Владимир

Деревня молчала.

Ролав попробовал протиснуться под крышу, чтобы выта щить мёртвых, но отверстие было мало. Он навалился на бревно, загораживающее лаз. Оно с трудом подалось, лаз расширился, но вдруг крыша, еле державшаяся в неустойчивом равновесии, треснула и рухнула, окончательно погребя всё под толстым слоем земли, которой была засыпана.

Ролав присел на этот холм.

Он думал о том, как ему теперь быть и что делать. Мёртвые взывали о мести. Но кому мстить?

С застывшим сердцем Ролав обошёл всю деревню. Почти в каждом дворе он нашёл убитых, но это были всё старики и дети. Хлевы и клети везде опустошены. Враги увезли всё добро, угнали скот, увели людей.

Слегка засыпанные снегом колеи от тяжелогружёных волокуш, истоптанное озимое поле отчётливо прочертили направление их движения к лесу.

Ролав положил руку на нож и сказал:

- Клянусь, что найду убийц отца и матери и всех моих родичей и буду мстить до тех пор, пока хоть один из них останется в живых.

КТО ОНИ?

Первым побуждением Рслава было бежать скорее вслед за врагами. Но он прогнал эту торопливую мысль: прежде чем предпринять что-то, он должен узнать о врагах, кто они?

Горе невыплаканными слезами сжимало сердце, но голова уже обдумывала план действий.

Расчётливым, холодным глазом охотника, отыскивающего следы зверя, чтобы начать его преследовать, он осмотрел всё вокруг.

Грабителей было много, они были хорошо вооружены, уверены в своей силе и не спешили уйти, пока не забрали всё ценное. Но чья дружина бесчинствовала здесь и почему? Ведь деревня платила дань исправно.

Кто же они, разорители деревни?

Отброшенная в сторону двузубая соха с железным наконечником - гордость отца, валявшийся на земле новый серп не остановили внимание Ролаза. Эти вещи, имевшие такую большую цену для смерда-землепашца, теперь были ему не нужны, он даже не наклонился, чтобы прибрать их.

И вдруг на глаза Ролаву попалась застрявшая в куче хвороста стрела. Её серое оперение сливалось с хворостом и, наверное, поэтому она осталась незамеченной её хозяином и неподобранной.

Ролав выдернул стрелу.

Такой стрелы ему ещё не приходилось держать в руках.

Она не была похожа на те стрелы, которые делали в их краях для охоты на птиц и зверя. Она была длиннее и тяжелее.

Её острый и узкий наконечник походил на хищную щучью морду. Такой наконечник должен глубоко проникать в тело.

Оперение сделано из жёстких перьев какой-то неведомой птицы. Стрелы с таким оперением были в колчанах у варягов, приезжавших в прошлом году за данью.

Это была не охотничья, а боевая стрела.

"Здесь были варяги", - понял Ролав.

Он убрал стрелу в свой колчан.

"Но почему же они разрушили деревню? Почему?" - думал Ролав и, переводя взгляд с разрушенного дома на разваленные скирды, на истоптанную землю, старался понять, какую тайну скрывают эти страшные следы?

Между тем ранние зимние сумерки надвигались на деревню. Сначала з темноте пропал лес, потом белая тьма окутала деревню.

Темнота скрыла и следы, оставленные варягами. Теперь, чтобы пуститься в погоню, надо было ждать рассвета.

Ролав захватил охапку соломы из размётанного стога, забрался в баньку, зарылся в солому и, едва опустив голову, упал в сон.

ТОРСТЕН - СОБАЧИЙ ХВОСТ

Ролав проснулся, когда был уже день.

Он вышел из баньки.

За ночь тучи разошлись. Голубело небо. Сияло солнце.

Снег, припорошивший землю и развалины, сверкал и искрился.

Он взглянул на мёртвую деревню, и сердце его вновь сжала тоска.

Вдруг на дороге, за деревней, он увидел конных варягов.

Они приближались к деревне. Далеко вокруг разносился стук копыт о мёрзлую землю.

Ролав забежал в баньку, схватил лук, топор и по кустам, протянувшимся от реки, крадучись, стал подбираться к дороге.