Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне   ::   Хайрулин Марат

Прибывшие в конце января 1918 года в Могилев члены Коллегии Увофлота А.В. Сергеев и Я.Т. Конкин увидели, что штаб фронтовой авиации фактически бездействует. Наиболее решительные офицеры уже подались на Дон и Кубань, где создавались первые отряды белой гвардии. Другие, плюнув на всё, разъехались по домам. Третьи же, по словам Сергеева, если иногда и заходили на службу, то только потому, что в Могилевском захолустье, да еще зимой, попросту делать было нечего.

Сергеев распорядился отправить в Увофлот документацию и часть личного состава, а заодно и подвернувшийся под руку вагон-типографию. Однако вывезти уже подготовленный к отправке архив с огромной базой данных по боевому применению авиации не удалось. Вскоре при невыясненных обстоятельствах возник пожар, и большинство бумаг сгорело.

В результате все уцелевшие документы, изъятые 25 апреля 1918 года при окончательном расформировании Управления, согласно подписанному при этом акту, помещались в трех шкафах.

Тем временем не попавшие в Коллегию члены Бюро комиссаров авиации, опираясь на молчаливую поддержку Петросовета, продолжали делать вид, что именно они являются высшей авиационной властью (если не во всей стране, то по крайней мере – в столице). На рубеже 1917—1918 годов Бюро начало формировать на аэродромах Петроградского военного округа так называемые «Социалистические авиаотряды». Всего было создано шесть таких отрядов 12-самолетного состава. 1-м командовал летчик Томсон, 2-м – Лабренц, 3-м – Столярский, 4-м – Савицкий, 5-м – Кузнецов и 6-м – Алексеев.

В Москве же 18 февраля 1918 г. образовался свой Военно-революционный комитет по авиации при штабе Московского военного округа. В него вошли гражданские пилоты Россинский, Коровин, Габер-Влынский и Духовецкий. Комитет пытался взять под контроль авиачасти, расквартированные в Московской губернии, но военные летчики с недоверием отнеслись к новому властному органу, состоящему целиком из штатских лиц. В марте, после переезда большевистской верхушки в Москву, там же оказалась и Всероссийская коллегия Увофлота. Разумеется, ни с кем делить свою власть она не хотела. В результате московский Комитет по авиации, просуществовав всего 10 дней, был преобразован в Окружную коллегию Увофлота, непосредственно подчиненную Всероссийской. В изданном по этому поводу приказе от 27 февраля 1918 г. говорилось: «В Москве образуется Окружная Коллегия, членом которой от Всероссийской Коллегии назначается член Авиасовета товарищ Горшков. Все прочие образующиеся явочным порядком окружные организации, впредь до признания их Всероссийской Коллегией считаются самозваными и в отношения с ними не входить».

* * *



Пока в центральных авиационных штабах кипели «страсти по власти», фронтовые авиаотряды жили своей, безмерно далекой от этой суеты жизнью. А если точнее, они доживали последние дни. Сразу после революции большинство пилотов надеялось, что «этот бардак» продлится неделю, ну от силы – две. А потому они по мере сил продолжали выполнять свой воинский долг. Несмотря на растущую волну дезертирства и обвальное падение дисциплины среди нижних чинов, многие авиаторы по-прежнему совершали боевые вылеты и даже сбивали вражеские самолеты.

10 сентября пара истребителей из 1-й Боевой авиагруппы и 7-го истребительного авиаотряда атаковала в районе Гусятина четверку немецких аэропланов. Этот бой знаменателен тем, что в нем плечом к плечу сражались подполковник А.А. Козаков – один из будущих лидеров белой авиации и старший унтер-офицер А.Д. Ширинкин, в будущем лучший летчик-истребитель Красного Воздушного Флота. Ширинкин подбил германский самолет, но и сам попал под огонь воздушного стрелка с другой вражеской машины.