Рыбка в мутной воде   ::   Серова Марина

Однако в руках она вертела массажную расческу. Невыносимый запах мочи источала именно она.

Пересилив себя, я расположилась на деревянном ящике, который мне предложила хозяйка дома. Сама же она присела на перевернутое ведро, которое притащила из соседней комнаты.

— Я вас свушаю, — снова проговорила Татьяна Галкина. — У вас ко вне какое-то дево? — внимательно рассматривая меня, спросила она.

— Совершенно верно, — ответила я, с трудом удерживаясь, чтобы опрометью не выбежать из дома. — Меня интересует исчезновение вашего мужа, то есть сожителя, Михеева Ивана Ивановича, — я сделала ртом маленький глоток воздуха и продолжила: — Я частный детектив Татьяна Александровна Иванова, и мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне об этом поподробнее.

— Ванька? — проговорила она, поправляя волосы. — А кто ево знает, где он. Быв, быв… и куда-то исчез.

— Как то есть исчез? — недоуменно уставилась на нее я. — Люди так просто не исчезают. Он куда-нибудь собирался уехать?

— Нет, не собивався. Он вообще никуда не уезжал, никогда.

Вести разговор с этой женщиной было адским мучением. Половину ее слов я подолгу не могла расшифровать, некоторые не понимала вовсе. Однако мне необходимо было довести дело до логического конца, чтобы наконец решить, стоит здесь еще задерживаться или можно убираться восвояси.

Танька же начала рассказывать, как они с мужем, точнее с сожителем, познакомились и «сошлись», какая у них была большая любовь и что он был очень хорошим человеком.

Только я хотела уточнить, почему она говорит «был», как в это самое время молчавшая доселе старуха вдруг громко и внятно произнесла:

— Ты убила его! — И она ткнула в сторону Таньки корявым пальцем и жутко скривила свое лицо.

— Молчи, ведьма! — приказала ей та. — Несешь не знаешь чево. — Потом она повернула голову в мою сторону и сообщила: — Она у нас таво, — и Танька повертела указательным пальцем у виска.

— Сама ты таво! — вступила в спор с ней старуха.

Я попыталась выяснить, почему она так заявляет, решив, что бабке что-то известно, а потому спросила прямо у жуткой старухи:

— Скажите, а почему вы думаете, что это она сделала? Вы можете что-то пояснить по данному вопросу?

Старуха повертела в руках расческу, попыталась провести ею по растрепанным волосам. Однако у нее ничего не получилось, так как расческа была повернута к голове тыльной стороной. Бабка повертела ее в руках, видимо, пытаясь понять, как пользоваться этой штуковиной, и снова провела ею по голове. Следующая ее попытка также не увенчалась успехом. Бросив это бесполезное занятие, она подняла свой взгляд на меня. Однако я заметила, что это уже был не осмысленный взгляд, а скорее, наоборот — подтверждающий, что передо мной больной человек.

«М-да, кажется, старуха действительно немного не в себе, — решила про себя я. — Видимо, узнать у нее так ничего и не удастся, а у бабки вполне может быть информация, которая пригодилась бы в моем расследовании. Впрочем, мне не привыкать, что сразу всегда все жутко запутано и нет следов — разберусь со временем».

Я хотела продолжить разговор с Галкиной, но в это самое время бабка Фекла начала произносить странные вещи. Она то утверждала, что ее сын «лежит на белых простынях», затем вдруг начала рыдать, приговаривая, что «он сейчас плывет по большой реке».

Хозяйке надоело это представление, и она предложила мне выйти во двор, чтобы закончить начатый разговор. Я обрадовалась возможности вновь оказаться на воздухе, но во дворе ничего нового я от Таньки все равно не узнала. Она по-прежнему рассказывала о том, что у них с сожителем была большая любовь.