Атланта в Калидоне   ::   Суинберн Алжернон Чарлз

Боги были хитры, понимали, что убивать врага надо руками врага же. Искусно ссорили они Древних Существ меж собой, а иных привлекали в союзники. Тяжела была судьба последних: миновала нужда — и от них избавлялись безжалостно (вспомним хотя бы титана Прозорливого — не помогла ему его прозорливость, приковали его к одной из Гор, к тому времени все Горы, Моря и прочие получили ясные указания, где им стоять, течь и проч., не сходя с места) и послали орла клевать ему печень…

Миновала эпоха Стихий, но на земле много оставалось их детей и творений — всяких Людоконей, Русалок, Железокрылых птиц… Опасались люди угодной Богам новой расы (людей этих Они сотворили из камней, разбросанных вдоль дороги) этих тварей, и Боги пришли на помощь. Наступила эпоха Героев.

Типический Герой — это Полубог, т. е. сын Бога (Богини) и смертной(ого). Бывал такой хотя и подвержен старению и смерти, но силен, наделен чудесными дарами. И рождался он чаще каким-то чудесным образом. Персей, например, родился от золотого дождя, который, впрочем, был Зевсом in disguise. Роль Героя — очищать землю от волшебных существ («Время Эльфов прошло, наступает эпоха Людей», как говаривал владыка Элронд), чудовищ и разбойников — людоедов, учреждать государства, вводить законы. Мир волшебных исполинов, способных превращаться во что пожелают, и даже меняться против желания, просто по своей хаотической натуре — прошел; каждое новое поколение живущих на земле существ все более определено, жестко описано в своих свойствах. Люди и боги имеют все меньше генетических черт своего прародителя — Хаоса.

Гибли иные Герои, а иные томились от безделья, выполнив все поставленные задачи; но, так или иначе, земля была успешно освобождена от нелюдского элемента. И кончилось героическое время… Остались люди одни, над ними высоко — Боги, занятые своими делами (впрочем, иногда они спускались, чтобы поразвлечься). Постепенно Богов вытеснил один Бог (где Один, где Другой какой-нибудь), и воцарилось полное единобожевластие в пределах ограниченной цивилизации. И волшебство ушло — оно разрешено только Богу, ангелам и, по особому дозволению — святым и пророкам, но и тех надо тщательно проверять — не злоупотребляют ли? А все эти сатиры, дриады и наяды превратились в НЕЧИСТЬ…

Так вот, в трагедии отражен тот переломный момент, когда дел для Героев уже почти не оставалось, но сами Герои еще были дружны (пройдет десяток лет, и последние герои начнут уничтожать друг друга на фронтах Троянской войны — больше профессиональным терминаторам заняться в лишенной кентавров, великанов и людоедов Греции было уже нечем…). Впрочем, Герои уже не полубоги, а дети смертных — богатыри, скорее, а не Герои. И вот — последнее серьезное дело! Поэтому на охоту за волшебным кабаном собрались все жившие в то время Герои (в трагедии Суинберна Геракл не упомянут — только его брат Ификл — но по распространенным версиям и он там был). И вепрь был убит, и многие погибли и получили раны… но почему же Мелеагр был наказан за такой подвиг?

Нет сомнения, что мертвый вепрь принес стране намного больше бед, чем живой. Из-за дележа его шкуры погубили друг друга представители правящей династии (остался только престарелый царь, без наследника, достойного править). Артемида отомстила Этолии за непослушание, но почему пал Мелеагр, который явно склонялся на ее сторону (ведь почитал же он Аталанту)?

В другом варианте мифа это вполне объяснимо — Мелеагр соблазняет Аталанту, и она рожает ему сына, нарушив священную девственность. Но поэта привлекает более глубокая версия: трагедия героя — частный пример жестокости и неумолимости Судьбы.