Даун Хаус   ::   Охлобыстин Иван Иванович

– Да-с! По всему видно – хороший раствор, – опасливо констатировал Фердыщенко, глядя на Ганю.

– Зря он деньги отдал, – тихо сказала Варя, – все так ладненько получалось, интересная работа, случайные деньги, маленький заводик по утилизации промышленных отходов и как следствие – улучшение характера и прекрасный аппетит … – И ее тоже начало скручивать в штопор.

– Определенно ни все в порядке! – совсем уж испугался Фердыщенко и предложил князю. – Может, заранее «скорую» вызовем. Мы и потащимся и спасемся заодно.

– Не бойтесь, – успокоил его Мышкин, – Я этот раствор помню. У него всегда такой приход. Тем более что мы с вами только по пол дозы двинули.

– Я бы слушал вас всю свою биографию, – поблагодарил его Фердыщенко и сказал: – Определенно, зря он деньги отдал, крошечный заводик по утилизации промышленных отходов и прекрасный аппетит… – И с Фердыщенко произошло тоже, что с остальными.

Но с князем же отчего-то ничего не случалось. Он сидел и ждал, а попутно рассматривал вывешенные на стенах картины. На одной было изображено море. После небольших сомнений князь, включил музыку, разделся до трусов…



Сцена 83А. Компьютер. Аквариум.

…и нырнул в теплую воду. Мимо плыли морские гребешки. На дне ворочались причудливые ракушки. Над головой сквозь хрустальную толщу воды сияло огромное полуденное светило.



Сцена 83. Выставочный зал. Интерьер. Окончание.

В себя, его привел, чей-то доверительный голос:

– Ваше сиятельство! Господин Рогожин изволит пригласить вас сегодня в 19.00 на французский ужин при свечах в дом одной известной вам особы. Машина подана.

Мышкин открыл глаза и обнаружил две вещи – во-первых, то, что он лежит посреди галереи без штанов в луже, и, во-вторых, то, что над ним стоит человек из рогожинского окружения, одетый в лакейскую ливрею.

– Одну секундочку! – поднялся он на четвереньки и начал искать свою одежду.

Лакей услужливо подал ему недостающий носок.

– А я вас узнал, – сказал князь. – Мы с вами из Швейцарии вместе ехали… Ну, как уладили вопросы с жилплощадью?

– Да, все некогда. С Парфеном Семеновичем разве отдохнешь. Неуемной энергии человек.



Сцена 84. Загородная натура. Улица поселка.

Лимузин доставил к дому Настасьи Филипповны как раз к установленному часу.



Сцена 85. Двор дома Настасьи Филипповны. Натура.

Рогожин в фиолетовом смокинге сам встретил его у калитки.

– Здравствуй, брат мой названный! Проходи! – похлопал он князя по плечу, пропуская вперед.

– Извините, что я в таком виде, не было возможности привести себя в порядок, – извинился Лев Николаевич, проходя по коридору в гостиную.

– Брось! – успокоил его Парфен. – Будут только свои. Проще говоря – я и ты.



Сцена 86. Дом Настасьи Филипповны. Обеденный зал. Интерьер.

Они вошли в зал, и расселись по разные стороны прекрасно сервированного стола.

– Не стесняйся князь, отведай моей кухни, сам готовил, – похвалился Рогожин, – и водочкой не побрезгуй. Отличная водочка. Я ее из Костромы вожу. Друг Петрович выпускает. Нет лучше напитка под птицу и мясо.

– Не знаю, стоит ли? – начал сомневаться Мышкин. – Признаюсь, сегодня чуть на наркотики не сорвался. Восемь лет ни куба, а сегодня …

– Наркотикам нет! – постановил Парфен, все-таки наливая ему в рюмку водки. – Что это такое – наркотики! Разве это удовольствие!? Хаос один. И кто их придумал!? Ботаники некультурные. А водку!? Сам Менделеев! Великий ученый. Отец всей химической таблицы! Светоч!

– Великий ум, – поддакнул гость, накладывая себе в тарелку закуски.

– Настоящая водка – это не пьянство, а ключ, – продолжил разглагольствовать Рогожин. – Ключ к своей совести. С нее-то и начинается настоящая мудрость.