Годы странствий   ::   Волошин Максимилиан

Беспокойны, говорливы,

Отбивая звонкий стих, —

Из груди сухой оливы

Сталью вырезали их.

Щедро лентами одеты

С этой южной пестротой;

В них живет испанский зной,

В них сокрыт кусочек света.

И когда Париж огромный

Весь оденется в туман,

В мутный вечер, на диван

Лягу я в мансарде темной,

И напомнят мне оне

И волны морской извивы,

И дрожащий луч на дне,

И узлистый ствол оливы,

Вечер в комнате простой,

Силуэт седой колдуньи,

И красавицы плясуньи

Стан и гибкий и живой,

Танец быстрый, голос звонкий,

Грациозный и простой,

С этой южной, с этой тонкой

Стрекозиной красотой.

И танцоры идут в ряд,

Облитые красным светом,

И гитары говорят

В такт трескучим кастаньетам,

Словно щелканье цикад

В жгучий полдень жарким летом.

Июль 1901

Маllorса. Valdemosa.



VIA MALA



Там с вершин отвесных

Ледники сползают,

Там дороги в тесных

Щелях пролегают.

Там немые кручи

Не дают простору,

Грозовые тучи

Обнимают гору.

Лапы темных елей

Мягки и широки,

В душной мгле ущелий

Мечутся потоки.

В буйном гневе свирепея,

Там грохочет Рейн.

Здесь ли ты жила, о фея —

Раутенделейн?

1899

Тузис



ТАНГЕЙЗЕР



Смертный, избранный богиней,

Чтобы свергнуть гнет оков,

Проклинает мир прекрасный

Светлых эллинских богов.

Гордый лик богини гневной.

Бури яростный полет.

Полный мрак. Раскаты грома…

И исчез Венерин грот.

И певец один на воле,

И простор лугов окрест,

И у ног его долина,

Перед ним высокий крест.

Меркнут розовые горы,

Веет миром от лугов,

Веет миром от старинных

Острокрыших городков.

На холмах в лучах заката

Купы мирные дерев,

И растет спокойный, стройный

Примиряющий напев.

И чуть слышен вздох органа

В глубине резных церквей,

Точно отблеск золотистый

Умирающих лучей.

1901

Андорра



ВЕНЕЦИЯ



Резные фасады, узорные зданья

На алом пожаре закатного стана

Печальны и строги, как фрески Орканья, —

Горят перламутром в отливах тумана…

Устало мерцают в отливах тумана

Далеких лагун огневые сверканья…

Вечернее солнце, как алая рана…

На всем бесконечная грусть увяданья.

О пышность паденья, о грусть увяданья!

Шелков Веронеза закатная Кана,

Парчи Тинторето… и в тучах мерцанья

Осенних и медных тонов Тициана…

Как осенью листья с картин Тициана

Цветы облетают… Последнюю дань я

Несу облетевшим страницам романа,

В каналах следя отраженные зданья…

Венеции скорбной узорные зданья

Горят перламутром в отливах тумана.

На всем бесконечная грусть увяданья

Осенних и медных тонов Тициана.

<1902, 1910>



НА ФОРУМЕ



Арка… Разбитый карниз,

Своды, колонны и стены.

Это обломки кулис

Сломанной сцены.

Здесь пьедесталы колонн,

Там возвышается ростра,

Где говорил Цицерон

Плавно, красиво и остро.

Между разбитых камней

Ящериц быстрых движенье.

Зной неподвижных лучей,

Струйки немолчное пенье.

Зданье на холм поднялось

Цепью изогнутых линий.

В кружеве легких мимоз

Очерки царственных пиний.

Вечер… И форум молчит.

Вижу мерцанье зари я.

В воздухе ясном звучит:

       Ave Maria!

1900

Рим



АКРОПОЛЬ



Серый шифер. Белый тополь.

Пламенеющий залив.

В серебристой мгле олив

Усеченный холм — Акрополь.

Ряд рассеченных ступеней,

Портик тяжких Пропилей,

И за грудами камений,

В сетке легких синих теней,

Искры мраморных аллей.

Небо знойно и бездонно —

Веет синим огоньком.

Как струна, звенит колонна

С ионийским завитком.

За извивами Кефиза

Заплелись уступы гор

В рыже-огненный узор…

Луч заката брызнул снизу…

Над долиной сноп огней…

Рдеет пламенем над ней он —

В горне бронзовых лучей

Загорелый Эрехтейон…

Ночь взглянула мне в лицо.

Черны ветви кипариса.