На бойком месте   ::   Островский Александр Николаевич

Семен! Давай посуду бить! Все окны высадим!

Евгения . Ну, полно, Петя, полно! Ты уж не дури! Поди усни, поди, голубчик, отдохни! Легко ли, день-деньской ты маешься. А вот проспишися, мы уж тебе всё, в твое уважение.

Сеня . Нехорошо, Петр Мартыныч! Пойдемте спать, целые сутки не спали.

Непутевый . Я жить хочу, хочу жить.

Евгения . А вот выспишься, так живи в свое удовольствие.

Непутевый . Мне бы разбить что-нибудь. Ух! кажется, я…

Сеня . Нехорошо, Петр Мартыныч, оставьте!

Евгения . Ты сосни поди, а проснешься, да придет тебе желание посуду бить, так я тебе приготовлю; у нас есть такая.

Непутевый . Ну, спать так спать. (Уходит.)

Сеня затворяет за ним дверь.

Сеня . Ведь ишь какой круговой! Одного его пустить никак нельзя. Меня родители-то с ним и посылают нарочно для береженья, чтоб его беречь в дороге. (Уходит.)



Явление пятое



Евгения и Аннушка .

Евгения . Что ж, долго это нам терпеть от тебя?

Аннушка . Никто тебя терпеть не заставляет.

Евгения . Долго ты наших гостей-то обижать будешь?

Аннушка . Никого я не обижаю. А что всякий пьяница ко мне лезет, так я этого терпеть не могу. Так я вам прежде говорила, так и теперь говорю.

Евгения . Ты терпеть не можешь, а мне, стало быть, ничего? Что ж, я хуже тебя? Говори! Хуже я тебя?

Аннушка . Всякий сам себе хорош. Ты вот с ними хохочешь, всякие нехорошие слова мелешь да целуешься, а мне это гадко.

Евгения . Стыдно небось! Погоди больно стыдиться-то, еще не барыня, еще когда будешь; да полно, будешь ли! Что-то мне не верится. А теперь пока такая же мещанка, как и я.

Аннушка . Нет, не такая же.

Евгения . Какая же? Из конфет, что ль, ты слеплена?

Аннушка . Не из конфет, а во мне стыд есть, а в тебе нет.

Евгения . Кому это нужен твой стыд здесь?

Аннушка . Мне он нужен.

Евгения . Ах! скажите пожалуйста! А что ты себе этим выиграла?

Бессудный входит.



Явление шестое



Евгения , Аннушка и Бессудный .

Бессудный . Что вы тут! Что на вас ладу нет! Как только бабы вместе, так и перессорились. Эка порода проклятая! Что вам делить-то!

Евгения . Да вот все сестрица твоя барыню из себя корчит; от хороших людей она нос воротит, а к кому сама льнет, так те на нее смотреть не хотят.

Аннушка . Ни к кому я не льну. Это ты льнешь ко всякому.

Евгения . Кого ты, бесстыжие глаза, обмануть хочешь! Все видят, как ты к Павлину Ипполитычу виснешь, да жаль, что он-то тебя знать не хочет.

Аннушка . Виснуть я к нему не висну, а что он меня знать не хочет, я все ж таки не виновата.

Бессудный . Кто ж виноват?

Аннушка . Я не знаю. Оставьте вы меня! (Садится к столу.)

Бессудный . Кто ж знает-то? Барин хороший, добрый, ездил почитай каждый день, что денег проживал у меня, а теперь реже да реже, да, пожалуй, и совсем перестанет.

Евгения . Что мудреного!

Бессудный . Барин тороватый, простой, деньги тратит, не считает. Где другого такого найдешь! Не будет ездить, так видимый убыток.

Аннушка . Тебе денег-то жалко, а у меня вся жизнь отнята, все мое счастье.

За сценой звон колокольчика и бубенчиков. Входит Жук .

Жук . Капитан-исправник едет.

Бессудный (вынимает повешенный на шее кошель, достает ассигнации и отдает жене) . Поди скажи, что нездоров, с похмелья, мол, головой мается.

Евгения уходит.

Аннушка . Ты меня, братец, отпусти домой! На что я тебе!

Бессудный . А дома что делать? Баклуши бить.

Аннушка . Я в монастырь уйду, а то по богомольям пойду. Жизни я своей теперь не рада.

Бессудный . Да с чего это у вас сталося?

Аннушка . Не знаю. Вины моей перед ним нет никакой; я так думаю, наговорили ему на меня напрасно.

Бессудный . Наговорить-то некому. Кому наговорить! Что ты врешь!

Аннушка . Кто ж знает. Разлучить нас захотели. Кому-нибудь нужно было. Точно я свое счастье во сне видела.