Несбывшаяся поэма   ::   Цветаева Марина

---------------------------------------------

Марина Цветаева

НЕСБЫВШАЯСЯ ПОЭМА



Будущее — неуживчиво!

Где мотор, везущий — в бывшее?

В склад, не рвущихся из неводов

Правд — заведомо-заведомых.

В дом, где выстроившись в ряд,

Вещи, наконец, стоят.

Ни секунды! Гоним и гоним!

А покой — знаешь каков?

В этом доме — кресла как кони!

Только б сбрасывать седоков!

А седок — знаешь при чем?

Локотник, сбросивши локоть —

Сам на нас — острым локтем!

Не сойдешь — сброшу и тресну:

Седоку конь не кунак.

Вóт о чем думает кресло,

Напружив львиный кулак.

Брали — дном, брали — нажимом —

Деды, вы ж — вес не таков!

Вот о чем стонут пружины —

Под нулем золотников

Наших… Скрип: Наша неделя!

     …Треск:

В наши дни — много тяжéле

Усидеть, чем устоять.

Мебелям — новое солнце

Занялось! Век не таков!

Не пора ль волосом конским

Пробивать кожу и штоф?

Штоф — истлел, кожа — истлела,

Волос — жив, кончен нажим!

(Конь и трон — знамое дело:

Не на нем — значит под ним!)

Кто из вас, деды и дяди,

В оны дни, в кресла садясь,

Страшный сон видел о стаде

Кресел, рвущихся из-под нас,

Внуков?

       Штоф, думали, кожа?

Что бы ни — думали зря!

Наши вещи стали похожи

На солдат в дни Октября!

Неисправимейшая из трещин!

После России не верю в вещи:

Помню, голову заваля,

Догоравшие мебеля —

Эту — прорву и эту — уйму!

После России не верю в дюймы.

     Взмахом в пещь —

Развеществлялась вещь.

Не защищенная прежним лаком,

Каждая вещь становилась знаком

      слов.

Первый пожар — чехлов.

Не уплотненная в прежнем, кислом,

Каждая вещь становилась смыслом.

Каждый брусок ларя

Дубом шумел горя —

И соловьи заливались в ветках!

После России не верю в предков.

В час, как корабль дал крен —

Что ж не сошли со стен,

Рýшащихся? Половицей треснув,

Не прошагали, не сели в кресла,

Взглядом: мое! не тронь!

Заледеня огонь.

Не вещи горели,

А старые дни.

Страна, где всё ели,

Страна, где всё жгли.

Хмелекудрый столяр и резчик!

Славно — ладил, а лучше — жег!

По тому, как сгорали вещи,

Было ясно: сгорали — в срок!

Сделки не было: жгущий — жгомый —

Ставка óчная: нас — и нар.

Кирпичом своего же дома

Человек упадал в пожар.

Те, что швыряли в печь —

Те говорили: жечь!

Вещь, раскалясь как медь,

Знала одно: гореть!

Чтó не алмаз на огне — то шлак.

После России не верю в лак.

Не нафталин в узелке, а соль:

После России не верю в моль:

Вся сгорела! Пожар — малиной

Лил—и Ладогой разлился!

Был в России пожар — молиный:

Моль горела. Сгорела — вся.

* * *



Тоска называлась: ТАМ.

Мы ехали по верхам

Чужим: не грешу: Бог жив,

Чужой! по верхам чужих

Деревьев, с остатком зим

Чужих. По верхам — чужим.

Кто — мы? Потонул в медвéдях

Тот край, потонул в полозьях.

Кто — мы? Не из тех, что ездят —

Вот — мы! а из тех, что возят:

Возницы. В раненьях жгучих

В грязь вбитые за везучесть.

Везло! Через Дон — так голым

Льдом! Брат — так всегда патроном

Последним. Привар — несóлон,

Хлеб — вышел. Уж так везло нам!

Всю Русь в наведенных дулах

Несли на плечах сутулых.

Не вывезли! Пешим дралом —

В ночь — выхаркнуты народом!

Кто — мы? Да по всем вокзалам…

Кто — мы? Да по всем заводам…

По всем гнойникам гаремным, —

Мы, вставшие за деревню,

За дерево…

С шестерней как с бабой сладившие,

Это мы — белоподкладочники?

С Моховой князья, да с Бронной-то,

Мы-то — золотопогонники?

Гробокопы, клополовы —

Подошло! подошло!

Это мы пустили слово:

— Хорошо! хорошо!

Судомои, крысотравы,

Дом — верша, гром — глуша,

Это мы пустили славу:

— Хороша! Хороша —

Русь.

Маляры-то в поднебесьице —

Это мы-то — с жиру бесимся?

Баррикады в Пятом строили —

Мы, ребятами.

     — История.