Переводы   ::   Анненский Иннокентий

Посмотри - перед тобою

Звезды сделались бледнее!

1879

ШАРЛЬ БОДЛЕР

ИСКУПЛЕНИЕ

Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?

Тоска, унынье, стыд терзали вашу грудь?

И ночью бледный страх... хоть раз когда-нибудь

Сжимал ли сердце вам в тисках холодной стали?

Вы, ангел радости, когда-нибудь страдали?

Вы, ангел кротости, знакомы с тайной властью?

С отравой жгучих слез и яростью без сил?

К вам приводила ночь немая из могил

Месть, эту черную назойливую гостью?

Вы, ангел кротости, знакомы с тайной злостью?

Вас, ангел свежести, томила лихорадка?

Вам летним вечером, на солнце у больниц,

В глаза бросались ли те пятна желтых лиц,

Где синих губ дрожит мучительная складка?

Вас, ангел свежести, томила лихорадка?

Вы, ангел прелести, теряли счет морщинам?

Угрозы старости уж леденили вас?

Там в нежной глубине влюбленно-синих глаз

Вы не читали снисхождения к сединам?

Вы, ангел прелести, теряли счет морщинам?

О ангел счастия, и радости, и света!

Бальзама нежных ласк и пламени ланит

Я не прошу у вас, как зябнущий Давид...

Но, если можете, молитесь за поэта

Вы, ангел счастия, и радости, и света!

ПРИВИДЕНИЕ

Ядом взора золотого

Отравлю я сон алькова,

Над тобой немую тьму

Я крылами разойму.

Черным косам в час свиданья

Холод лунного лобзанья,

Руки нежные твои

В кольца цепкие змеи.

А заря зазеленеет,

Ложе ласк обледенеет,

Где твой мертвый гость лежал,

И, еще полна любовью,

Прислоненный к изголовью

Ты увидишь там - кинжал.

СОВЫ

Зеницей нацелясь багровой,

Рядами на черных березах,

Как идолы, старые совы

Застыли в мечтательных позах.

И с места не тронется птица,

Покуда, алея, могила

Не примет останков светила

И мрак над землей не сгустится.

А людям пример их - наука,

Что двигаться лишняя мука,

Что горшее зло - суета,

Что если гоняться за тенью

Кого и заставит мечта,

Безумца карает - Движенье.

ПОГРЕБЕНИЕ ПР_О_КЛЯТОГО ПОЭТА

Если тело твое христиане,

Сострадая, земле предадут,

Это будет в полночном тумане,

Там, где сорные травы растут.

И когда на немую путину

Выйдут частые звезды дремать,

Там раскинет паук паутину

И змеенышей выведет мать.

По ночам над твоей головою

Не смолкать и волчиному вою.

Будет ведьму там голод долить,

Будут вопли ее раздаваться,

Старичонки в страстях извиваться,

А воришки добычу делить.

СТАРЫЙ КОЛОКОЛ

Я знаю сладкий яд, когда мгновенья тают

И пламя синее узор из дыма вьет,

А тени прошлого так тихо пролетают

Под вальс томительный, что вьюга им поет.

О, я не тот, увы! над кем бессильны годы,

Чье горло медное хранит могучий вой

И, рассекая им безмолвие природы,

Тревожит сон бойцов, как старый часовой.

В моей груди давно есть трещина, я знаю,

И если мрак меня порой не усыпит

И песни нежные слагать я начинаю

Все, насмерть раненный, там будто кто хрипит,

Гора кровавая над ним все вырастает,

А он в сознаньи и недвижно умирает.

СПЛИН

Бывают дни - с землею точно спаян,

Так низок свод небесный, так тяжел,

Тоска в груди проснулась, как хозяин,

И бледный день встает, с похмелья зол,

И целый мир для нас одна темница,

Где лишь мечта надломленным крылом

О грязный свод упрямо хочет биться,

Как нетопырь, в усердии слепом.

Тюремщик-дождь гигантского размера

Задумал нас решеткой окружить,

И пауков народ немой и серый

Под черепа к нам перебрался жить...

И вдруг удар сорвался как безумный,

Колокола завыли и гудят,

И к облакам проклятья их летят

Ватагой злобною и шумной.

И вот... без музыки за серой пеленой

Ряды задвигались... Надежда унывает,

И над ее поникшей головой

Свой черный флаг Мученье развевает.

СЛЕПЫЕ

О, созерцай, душа: весь ужас жизни тут

Разыгран куклами, но в настоящей драме.

Они, как бледные лунатики, идут

И целят в пустоту померкшими шарами.