Сборник стихов   ::   Бартольд Лидия

Словно под весенним ветром облетает Незаметной тенью пыль прожитых лет, Словно, как и прежде, сердце опьяняет Голубая роза - и березы цвет.

И шепнул мне ветер, тихо, по секрету, Чуть коснувшись вздохом моего лица: "Два великих дара посланы поНту: "Греза - без свершенья, юность - без конца".

10/05.1940 г.

x x x

Ни дома, ни отечества, ни друга. В чужих снегах мой затерялся путь. Одна метель - безумная подруга Зовет, смеясь, прилечь и отдохнуть.

Промчатся тучи. Ветер пронесется. Потушит снегом человечий вздох. И там, над звездами высоко, улыбнется Безжалостный и непонятный Бог.

1942 г.

x x x

Пронизан солнцем, ветром и лазурью, Осенний воздух, как прощанье, чист. В прохладном золоте лежит земля, и бурей Не сорван с дерева еще последний лист.

О, погоди, вечернее мгновенье! Твой свет недолгий жадно я ловлю. Еще земное длится сновиденье, Я что-то в мире все еще люблю.

И хоть порой, как зов иного края, Мне смутно снится луч других планет Земля моя, жестокая, родная! И там, вдали, твой не угаснет свет.

Пусть прошлое светлее улыбнется В ненастные, осенние года: И нежностью сильнее сердце бьется К любимым, отошедшим навсегда.

Да, сердце бьется чаще и больнее, Короткий свой отсчитывая срок, День догорел, и тени все длиннее, Все дальше протянулись на восток.

О, погоди! Сияй, еще чудесней, Вечерний луч, над позднею тропой. Последняя еще не спета песня, Последний путь еще не пройден мой. 1942 г.

Тост на Новый Год.

(Моим товарищам)

Итак, друзья, мы с вами провожаем Недоброй памяти прошедший черный год. Пусть он для нас и для родного края В далекое минувшее уйдет.

Он встретил нас изгнаньем и бедою, Заботами и горькой нищетой. Мы долго шли заснеженной тропою, Все лучшее оставив за собой.

Ведь наши руки некогда держали Бумагу, книгу, кисть или перо,Теперь они грубели, замерзали, Работали пилой иль топором,

И если голод - тощая старуха Глядит на нас из темного угла, То замирают все вопросы духа И разумом овладевает мгла.

И все-таки - в том гордости и силы Есть для меня источник до концаТепло и человечность сохранили Больные и усталые сердца.

Вот я смотрю на зелень нашей елки, Ее простой, бесхитростный наряд: В наивных блестках темные иголки Частицу древней мудрости хранят.

Она древней, чем свадьба или тризна, Ее начало где-то там - в веках: В ней символ победительницы - жизни, Не умирающей в снегах.

Поздней она - легендою одета: Звон колокольный, праздничен и чист, Твердил, бывало, что когда-то где-то Явился в мир Великий Оптимист.

Его судьба безрадостна, конечно, Повсюду лучших проливалась кровь; Всегда на крест вздымали человечность И вечно воскрешали вновь.

Пускай погиб он, не достигнув цели, Как многие, гоним и одинок, И все-таки в ветвях старинной ели Рождественский сияет огонек...

Невольное простите отступленье. ПоНты любят праздные слова. Не лучше ли без долгих размышлений В печь подложить смолистые дрова

И выпьем вместе под чужую вьюгу За все, что сердце радует теплом: За красоту, за музыку, за друга, За наш далекий, наш чудесный дом.

За всех, как мы, тропою одинокой Бредущих вдаль в просторах снеговых; За всех своих любимых и далеких, Потерянных, погибших и живых;

За встречу после горя и разлуки, За верность в годы мрака и труда, За радостно протянутые руки, Нашедшие друг друга навсегда,

Друзья мои! Под канонаду века, Под топот смерти, пляшущей в крови, Я с вами пью - за сердце человека, Хранящее бессмертие любви!

31/12-1942 г. Кама.

x x x

Вот все, что сердцем в Нти дни Я здесь люблю на свете: Давно погасшие огни Прошедшего столетья;

В остывших навсегда сердцах Когда-то живший трепет; Саг без начала и конца Невнятный, древний лепет.

Люблю бегущую к холмам Пустынную дорогу; Неведомый для чувства храм Ненайденному Богу;

Люблю мечты бродячий свет В бесцельности скитаний. Люблю страну, которой нет Среди земных названий.