Вдовый мошенник, именуемый Трампагос   ::   Сервантес Мигель де Сааведра

И в посты, без сомнения, звучало

В ее ушах немало наставлений,

Но она всегда из любви ко мне оставалась тверда, как против волн подвижного моря неподвижная скала.

И сколько раз, бедняжка, выходя

Из страшной пытки покаянной брани,

Молитв и слез, потея, говорила:

«Трампагос мой, дай бог, чтоб в искупленье

Грехов моих пошло, что за тебя я

Переношу теперь, мое блаженство».

Ч и к и з н а к е

Несокрушимой твердости пример!

Ей там воздается.

Т р а м п а г о с

Это без сомненья!

И ни одной слезы в своих молитвах

Не пролили ее глаза ни разу.

Как бы из дрока иль кремня душа

Была у ней.

Ч и к и з н а к е

О, женщина такая

Гречанок, римлянок великих стоит!

А от чего скончалась?

Т р а м п а г о с

От чего?

Почти ни от чего. Мне говорили,

Что ипохондрия у ней и печень

Поражена, но если бы пила

Из тамаринда воду, прожила бы

За семьдесят.

Ч и к и з н а к е

И не пила она?

Т р а м п а г о с

Скончалась.

Ч и к и з н а к е

Очень глупо поступила:

Кабы пила до страшного суда,

Так бы жила доселе. Не потела:

Ошибка в том!

Т р а м п а г о с

Одиннадцать потов

Сошло с нее.

Входит Вадемекум со стульями.

Ч и к и з н а к е

Хоть раз бы, да хороший.

Т р а м п а г о с

Да все почти хорошие. Всегда

Свежа была, как дерево грудное,

Здорова, точно груша или яблонь.

Ч и к и з н а к е

А слышал я про фонтанели на руках

И на ногах у ней.

Т р а м п а г о с

Да, быть-то были,

Как сад Аранхуэца. Но при этом то, что в ней было здорово, было самое белое и красивое тело, какое когда-либо облекало внутренности. И если бы два года тому назад…

Не стало портиться ее дыханье,

То казалось бы, что, обнимая ее, обнимаешь горшок с базиликом или гвоздиками.

Ч и к и з н а к е

Сказать бы надо: флюс и боль зубную,

Так исказили перлы уст ее:

То есть передние и коренные.

Т р а м п а г о с

Однажды утром их не оказалось.

В а д е м е к у м

Да так и быть должно, коли она

Без них и ночевала! Настоящих

С пяток начесть бы можно да фальшивых

Двенадцать штук припрятывала в ящик.

Т р а м п а г о с

Тебе-то что за дело, бестолковый!

В а д е м е к у м

Всю правду говорю я.

Т р а м п а г о с

Чикизнаке,

Опять мне давешний удар пришел

На память: принимайтесь за рапиру

И становитесь в позу.

В а д е м е к у м

Погодите,

Рапиры пусть останутся в покое:

Слетались «московиты» [6] на приманку;

Вот Репулида, и за ней Писпита,

Мостренка, великан Хуан Кларос.

Входят Репулида, Писпита, Мостренка и Хуан Кларос.

Т р а м п а г о с

Прошу покорно! В добрый час! Прошу

Пожаловать!

К л а р о с

И в добрый час застать

Желаем вас, Трампагос.

Р е п у л и д а

Дай-то бог,

Чтоб ваша скорбь переменилась в радость.

П и с п и т а

Моим глазам он кажется печальней

Своей печальной мантии.

М о с т р е н к а

О боже!

Да это тень, ночное привиденье!

Возьмите прочь его!

В а д е м е к у м

Одно жеманство!

Т р а м п а г о с

Да Полифем я, иль антропофаг,

Иль троглодит, иль варварский Зоил,

Иль кайман, иль людоед живьем,

Чтоб мог иначе повести себя

В таком несчастье?

К л а р о с

Рассуждает здраво.

Т р а м п а г о с

Утратил в ней я золотой рудник,

Опору, стену в слабостях моих,

Защиту, тень в печали.

К л а р о с

Перикона

Не женщина, а золото была.

Т р а м п а г о с

Засесть от ранней утренней зари

И к ночи заработать шестьдесят

Серебряных кватринов разве плохо?

И все потеряно с ее утратой!

Р е п у л и д а

Признáюсь во грехе: всегда мне было

Глядеть завидно на ее старанье.

Я больше не могу: я делаю, что могу, но не то, что хочу.