Шаг к свободе   ::   Блок Лоуренс

Здесь торговцы наркотиками оставляют своих менее удачливых конкурентов, но ни один уважающий себя торговец наркотиками не будет пачкать руки о такую развалюху. Размеры мишени тебя устраивают?

Вопрос показался ему смешным, однако, первый раз он промахнулся.

– Пуля прошла выше, – прокомментировал Хюбнер. – Ты заложился на сильную отдачу. Не волнуйся о том, куда ушла пуля. Привыкай целиться и стрелять.

Он привык. И к сильной отдаче, и к тяжести револьвера.

И скоро посылал пули, куда и хотел. После того, как Эллиот расстрелял всю коробку патронов, Хюбнер достал из бардачка свой автоматический пистолет калибра 9 мм, с обоймой на двенадцать патронов и изрешетил крыло покореженного автомобиля. Пистолет превосходил «смит-и-вессон» как размерами, как и грохотом выстрела, да и дырки в крыле оставлял размером поболе.

– У него очень приличная убойная сила, – заметил Хюбнер. – Попади из такого человеку в руку, и он от удара рухнет на землю. Попробуй. Сделай шаг к свободе.

Отдача была посильнее, чем у тридцать восьмого, но и не такая сильная, как он предполагал. Эллиот выстрелил несколько раз, ощущая себя суперменом. Вернул пистолет Хюбнеру, который дострелял обойму по старому автомобилю.

– Откуда это фраза? – спросил Эллиот, когда они возвращались в Майами. – "Сделай шаг к свободе?"

– А ты никогда ее не слышал? Мой дядя всякий раз произносил ее, когда опрокидывал рюмку. А появилась она во время Сухого закона. Каждый глоток спиртного они считали шагом к свободе.

Револьвер Эллиот достал из чемодана первым, а убрал последним. Такая покупка не вызывала удивления во Флориде, где оружейные магазины встречались на каждом углу. Ты мог войти в любой и выйти, вооруженным до зубов. Вроде бы, и в центральной части Джорджии был городок, в котором приняли закон, постановляющий, что каждый взрослый должен иметь при себе оружие. Никто этот закон до сих пор не отменил, хотя городские власти и не требовали его неукоснительного исполнения: закон сохраняли в память о прошлом.

А вот в Нью-Йорке оружие казалось совершенно неуместным. Во-первых, владение оружием противоречило закону. Ты мог обратиться за соответствующим разрешением, но для его получения требовалась очень веская причина, связанная с родом деятельности обращавшегося или какими-то особыми условиями. Эллиот служил в конторе, в брифкейсе носил только бумаги, его работа не приводила его на улицы, появление на которых грозило опасностью. С точки зрения закона он вполне мог обойтись без оружия.

Однако, револьвер у него был, разрешал сие закон или нет. И обладание револьвером одновременно тревожило и радовало его. Такие же чувства он испытывал лет в двадцать пять, держа дома пакет марихуаны. Мысль о том, что у тебя есть что-то запретное, грела душу, но и не давала забыть о том, что деяние это уголовно наказуемое.

А револьвер, к тому же, вызывает ощущение защищенности, думал он. Он купил револьвер, чтобы постоять за себя в городе, власти которого не могут обеспечить безопасность горожан. Он повертел револьвер в руках, покрутил барабан, давая пальцам привыкнуть к холодному металлу.

Его квартира находилась на двенадцатом этаже дома, построенного еще до войны. Три смены швейцаров охраняли вестибюль. Окна первых этажей и около пожарных лестниц закрывали решетки. Металлическая, декорированная деревом входная дверь запиралась на два сейфовых замка.

В своей квартире Эллиот чувствовал себя в полной безопасности, а принятые меры предосторожности не имели к нему ни малейшего отношения: металлическая дверь и решетки на окнах появились в доме задолго до того, как он въехал в эту квартиру. Такие же двери и решетки стояли и в соседних домах.

Он перекидывал револьвер с руки на руку, радуясь, что купил его, и гадая, а зачем он это сделал.