Звезда в полыни (сборник стихов)   ::   Ольшанский Александр

ПАМЯТИ МАМЫ

Полет голубки -- крыльев ликование!

Благослови на жизнь, благослови!-

Пусть триединства светлое познанье

умножит силу веры и любви.-

Позволь, Вседержец, мне любить и верить

без чуда, без награды, прямиком.

И святость доброты не дай измерить

ни золотом, ни словом, ни венком...

Весенним благовестом грудь наполню,

рассветом вспыхнет мой нательный крест.

Пусть Пасха раскачает колокольни,

я выдохну: "Воистину воскрес!"

И пламя семисвешника качнется...

Голубка белоснежная взовьется.

ПЕРВОЕ СОЛНЦЕ

Отвисло серый небосвод -

таранит луч капризный.

Дрожит константа непогод,

боится скорой тризны.

Как ртутный шарик перемен,

сквозь груз земных устоев,

проник восторг в тяжелый плен

воздвигнутых героев:

нет юбилеев и побед,

но стало проясняться!..

И толпы нытиков в обед

не знают, чем заняться.

В дворах-колодцах -- эхо школ!

Взбодрился, задышал

сырых фасадов частокол.

На Невский -- стар и мал!

Все шире просинь над Невой,

останки зимней лени

бодает рыжей головой -

Исакий. Сникли тени.

Раздольно нежится гранит

и сфинксы запотели.

Забыл казанский неофит

безбожные метели.

Захорошело куполам,

ликуют жадно шпили, -

светило с вестом пополам

их траур отменили.

Зеленый Всадник виду рад -

Дворцы помолодели,

родное имя вспомнил сад.

И дразнит дар Растрелли.

И что ты там не говори,

поет музейным пушкам

железо "Утренней Зари",

привычное к заглушкам.

Вода и ветер -- на простор!

Каналы и мосты

волнует первый "Метеор"

разбуженной мечты.

Спасая радость новизны,

у Стрелки мол-венец

в цепях опаловой волны

рвет 900 колец...

1976

ВРЕМЯ ЖЕЛТОЙ РУТЫ

Белеет...

А.Б.-М., М.Л.

Сухо, горько, гoрдо

снасть скрипела:

"Брут ты!.."

Резал ветер с фьорда.

Время желтой руты.

Упивались прошлым

блики на причале.

И казалось пошлым,

то, о чем молчали

брошенная заводь,

лог у редколесья:

"Есть в желанье плавать...

Есть решимость -

Спесь "Я".

У ЗЕРКАЛА

-- К вечному -- дерзкой пытливости,

помнишь ли время высокое?..

Да помоги ж себе! Вырасти!

Выпусти чувство стоокое.

-- Я не уверен, к чему это?..

Глянь, низкорослы события,

вешние воды -- все вылиты...

И утомили открытия.

-- Льстец респектабельной нeмочи,

прошлое помнишь по выпивкам?

Миру не хватит той мелочи,

что раскидаешь по выкрикам.

-- Бриться мешаешь... увидимся.

В церковь сходить бы...

-- Что ж, свидимся.

ВЫКЛЮЧАТЕЛЬ

ЩЕЛЧОК:

щелк-тресь!

-- Кто в тумаках нуждается?..

Февральским утром

Феб не утруждается.

С электрикой ведем брутальный блиц

по вызову стоваттных колесниц.

О, дети солнца!

Свежий запах гари

сквозь непонятно что

врывается в жилье, где Агнию Барто

читали в детстве...

(Как было хорошо!)

ЗВОНОК. Супруг -- супруге:

"Я ушел..."

"У Лели лучше стул!!!" -

Под окнами гремит,--и легче

на душе!-

не злят горелые пельмени

и торшер,

что по утрам (дней девяносто) -

"тр-ресс" -

и свет -- в дар сыну солнца:

"Тронь прогресс

и утро -- удалoсь!"

x x x

Двое расставаться не хотели.

Вразнобой, назад, вперед-назад,-

Весла на уключинах свистели,

Как свирели: "Sapienti sat..."*

Влажный воздух наполнялся хмелем.

Замирали венчики купав.

Счастье прикасалось, еле-еле,-

Клирами кузнечиков и трав.

Вычурно позируя озерам,

Любовался, сам собой, закат.

Волны и деревья без укора,

Бормотали: "Sapienti sat..."

Руки -- рук касались, еле-еле,

*

Скупые речи -- трепетная грудь.

*

В каждой пылинке сколько Вселенных?!

*

ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ КАПРИС ПАГАНИНИ

... Слух бесил: еще, еще, еще.

Звук -- без сил. -- Уже? -- Еще!

Раздувая крылья носа, дож и раб натужных жил,-

мир цедил, тянул, лелеял.

Мир подхватывал

и выл,

обрекаясь:

облекая плоть смычка в бес-

плотность крыл. -

Звук постыл...

Калачиком свернуться.