Бандит с Черных Гор   ::   Брэнд Макс

Но красота еще не означает, что человек должен быть хорошим!

— На большом расстоянии человек тоже не становится лучше… А не кажется ли вам, что самый красивый парень в округе — это Дюк?

— Был когда-то, но у этого горного крысенка нервы прямо как канаты. Позвольте, я вам все-таки расскажу о том, что приключилось. Пару дней тому назад он спустился с гор и опять попробовал обворовать меня, но один из моих парней заметил его, поднял шум и бросился в погоню. Бандит рванул к Черным горам. Ребята ужо почти достали его, так что было видно, как бешено он скачет; но потом он вдруг так резко прибавил, что даже след его простыл. Ну, я разозлился, конечно, и поговорил с племянником Стивом. Словом, мы с ним подумали, что хорошо было бы подстеречь этого типа. Так мы вчера и поступили. Мы почти схватили его, когда он в сумерках спускался со склона. Если бы было хоть чуточку светлее, мы бы так ему насолили, что он запомнил бы нас на всю оставшуюся жизнь. Но уже темнело, да к тому ж этот подлец летел на своем пегом, как молодой стриж. Он промчался совсем рядом с нами, и нам было показалось, что сумеем достать его, но куда там! Он рванул прямо в горы и, вот ей-богу, будто растворился в здоровенных этих скалах.

Гатри убедился, что шериф все еще слушает его, и продолжил:

— Но, похоже, он крепко разозлился на то, что мы его выследили. Прошлой ночью он опять появился и выстрелил в меня через окно. Этот сопляк чуть не отстрелил мне ухо!

— Грязный пес! — пробормотал сонно шериф. — Нет, все-таки нужно принять закон, чтобы сжигать этих подлецов живьем!

— Я схватил ружье и помчался к выходу. И тут увидел этого молодого кобеля — как вы думаете, где? Прямо у окна барака, в котором ночуют ковбои! Поэтому я его и рассмотрел хорошенько. Свет из окна падал ему прямо на морду, и он смеялся!

— Я не ослышался, вы были с ружьем в руках?

— Да, но я в жизни ни в кого не стрелял, и он, похоже знал об этом. Мне показалось, что он скручивает сигарету; я поднял ружье и пальнул. Пусть меня громом разнесет, если он в ту самую секунду не стоял под окном барака, прямо на свету… Да еще, похоже, сигарету скручивал… Короче, я стрельнул, а он уже был за углом барака.

— А где были ваши люди?

— Ну, они повыскакивали из барака как ошалелые. Я попытался им было крикнуть, чтобы они рванули за этим парнем, но куда там! Они слышали стрельбу; мой заряд через окно влетел к ним в барак. Они так галдели, что даже не услышали моего крика. Черт бы их всех побрал! Эти идиоты будто с ума посходили. Вместо того чтобы сразу рвануть в погоню, они еще долго рассуждали, потом стали седлать лошадей, так что эта свинья успела окончательно сбежать. Утром мы прошлись по следам. Он подъехал прямо к бараку, в котором спали ковбои, оставил там своего пегого и отправился дальше пешком. Проследили мы его до самых Черных гор, но в этих чертовых скалах невозможно ничего толком обнаружить. Так что, значит, шериф, вот почему я теперь у вас. Через неделю, в лучшем случае, я уже буду покойник, если вы, сэр, не придумаете, как меня защитить.

— Гатри, — произнес шериф, — это действительно удивительный рассказ. Естественно, вы находитесь под моей защитой в любом случае. Что-то заставляет меня глубоко задуматься над вашим делом! Все это можно разъяснить лишь единственным образом, а именно: признать, что вы правы, а я ошибаюсь в своих предположениях. В этом случае следует вывод: выстрелить в вас через окно, а потом стоять на освещенном месте, издеваться над вами и над вашим ружьем, видя, что вы вышли из дома, мог только один человек!

— Что вы хотите сказать этим?

— Ну же, разве вы не понимаете меня, Гатри? Этот человек — идиот! Душевнобольной!

— Идиот! — облегченно произнес Гатри. — Ей-богу, шериф, вы правы! Это, конечно, хорошо, но я опасаюсь, что, если просто так вернусь домой, все опять повторится сначала, и тогда уж нервы у меня не выдержат.