Бель-Роз   ::   Ашар Амеде

Но по пути им встретился не кто иной, как сам господин Мальзонвийер.

— Я вас ищу, — сказал Жак, обращаясь к нему. — Я хочу сказать вам нечто важное.

— Мне? Я весь внимание.

— Мсье, мне восемнадцать с небольшим. Я честный юноша. — У Жака был вид, как у иностранного посла. — Мой дядя, кюре из Пикардии, сделал меня наследником с доходом до миллиона ливров в год. Но так как состояние моего отца ничтожно, я решил передать этот доход моей сестре Клодине. Вот именно с этим условием я решил просить у вас руки вашей дочери.

Господин Мальзонвийер был явно ошеломлен.

— Ты…ты хочешь жениться?!

— Я люблю мадмуазель Сюзанну.

Ладно бы уже эти слова, но их тон! Господин Мальзонвийер не выдержал и рассмеялся. Кровь бросилась в лицо Жаку.

— Вам стало весело, мсье, от моих слов, — обиженно произнес он. — Я этого не ожидал.

— Ну, друг мой, — ответил Мальзонвийер, — я тоже не ожидал от тебя такой просьбы. Всегда ли такое встретишь? Честно слово, это просто комедия в духе Корнеля.

— Вы продолжаете смеяться, но я вам все же скажу. Вы не знаете, что я пережил с той поры, как узнал Сюзанну. Я вполне готов к женитьбе.

— Да ты, мой мальчик, с ума сошел!

— Нет, я просто честно прошу её руки у её отца.

— Ты что, серьезно?

— Очень.

— Помолчи. И больше не показывайся мне с видом несчастного пастушка. Ну пойми же меня, друг мой, ведь я просто могу лопнуть от смеха.

— Я желаю знать ваш ответ.

— Пошел ты к черту, вот мой ответ! Вот ведь какая будет парочка — дочь де Мальзонвийера и сын сокольничего!

— Не трогайте моего отца! — вспылил Жак. — Или мне придется дать ответ отцу Сюзанны!

— И какой же?

— Я его задушу.

И Жак показал это своими поднятыми руками. Мальзонвийер тоже было поднял руку, но быстро её опустил. Этот жест был хорошо понят Жаком: соперник, наконец, не смеялся. Он опустил руки, и лишь лицо его казалось слишком бледным.

— Прошу прощения, — тихо произнес он. — Но вы ведь задели мою семью…Хорошо, я не буду добиваться руки Сюзанны. Но скажите, мсье, что мне сделать, чтобы заслужить честь просить вас об этом.

И на глазах Жака выступили слезы. Мальзонвийер, в сущности, был неплохим человеком. Тщеславие затмило в нем справедливость, но не проникло в сердце. Он протянул руку Жаку.

— Не горюй, дружок, — сказал он, — не принимай все так близко к сердцу. Ты говоришь, любишь? Я тоже любил в восемнадцать, ну и что? Считай, все забыл. И ты забудешь.

Жак отрицательно покачал головой.

— Да, все так говорят, — продолжал отец Сюзанны. — И ты тоже так будешь говорить. А что касается Сюзанны…Многие из благородных семейств добиваются её руки. И что ж, предпочесть им тебя, у которого ни кола, ни двора?

Жак опустил голову. Про слезы мы и не говорим.

— Слушай. — Сердце папаши не выдержало. — Ну, станешь ты знатным и богатым — будет тебе рука моей дочери.

— Знатным и богатым? — Любое эхо звучало бы выразительнее Жака.

— Ну да.

— Хорошо, мсье, я постараюсь добиться состояния и благородного звания.

— Послушай, эти вещи не приходят быстро. Я не советую тебе жить ожиданиями.

Жак было заколебался, но потом поднял глаза и решительно взглянул на Мальзонвийера.

— С Божьей помощью, я надеюсь, мне повезет. — Он повернулся и пошел своей дорогой.

— Бедный мальчик! — пробормотал вслед ему господин Мальзонвийер.

А дорога Жака привела его туда, куда он хотел — в угол сада. там он встретил Сюзанну, бродившую с раскрытой книгой, и дрожащим голосом пересказал ей свой разговор с её отцом.

— Ваш отец, мадмуазель, (что же, тогда даже сыновья сокольничих так разговаривали с девушками) не оставил мне надежды на счастье. Вы позволите мне сделать все, чтобы его заслужить?

— Так вы меня любите?

— Я?! Да я готов отдать жизнь за свою сестру Клодину, но Бог меня простит, если я сохраню её для вас.