Шестерки сатаны (Black Box - 7)   ::   Влодавец Леонид

Зачем? Может, за ним какая-нибудь мокруха есть? Или просто что-нибудь такое, чреватое статьей? А может, он вообще не случайно "показался" нашей милой Чупе? Как там в старом фильме говорилось? "Батьков казачок, а выходит, засланный..." В общем, я пришел к выводу, что надо этого кадра для страховки забраковать. - Не нравится он мне. - Серьезно? - озабоченно спросил Варан. - Да, Сашок. Очень не нравится. Можно нарваться на какую-нибудь ерунду. Надо бы подстраховаться, хотя как тебе объяснить свое мнение, я не знаю. - Капрал, может, еще послушаешь? - Нет. У меня на это дело времени нет. То, что он слишком хитрый, чтоб выполнить эту работу, мне уже ясно. В принципе, ты мог его и не показывать, решай сам. Если считаешь, что прав, - делай все сам и сам отвечай перед Чудом-юдом. Сроки работы остаются те же, так что думай. За ручку я тебя уже не обязан водить. Ты созрел, два года сам работаешь. Просил совета - я тебе его дал. - Понятно, - вздохнул Варан, - значит, не поглянулся мужик? И его теперь за просто так - в печку? - Саша, это вообще не тема для обсуждения. Порядок ты знаешь. Оставишь наделаешь проблем. В общем, я поехал. ПЕРЕСНЯТАЯ КИНОЛЕНТА От подвальчика, в котором происходили "смотрины", я добрался пешочком до метро и, проехав одну остановку, поднялся наверх. Там меня дожидался Лосенок. Читал себе "Спорт-экспресс", сидя за баранкой родного "Чероки", и в ус не дул. - Домой поедем, - сказал я. - Если вводных не было. - Не было, - ответил Юрик. - Ну и нормально. А то все вкалывай и вкалывай, так и загнуться недолго с устатку... Тем более что жара, блин, офигенная. В тропиках и то полегче. Лосенок завел мотор, я отвалился на спинку сиденья, под свежачок от кондиционера. - Какой-то ты странный стал по жизни, - заметил Лосенок, выворачивая в поток машин и встраиваясь в средний ряд. - Извини, конечно, может, я это не в кассу говорю, но не один я это замечаю. Мое, конечно, дело телячье... - Твое дело - лосячье, - хмыкнул я. Прикол был давнишний, но любимый, Лосенку он тоже нравился. - Правильно, лосячье, - кивнул он, - но все равно, с тех пор, как ты с заграницы вернулся, какой-то не такой стал. Целый год уже прошел, а ты все не в себе немного. - И ты целый год сидел да помалкивал? - ухмыльнулся я. - Терпеливый, однако. - Ну, сам понимаешь, вопросы-то задавать неудобно. Мало ли чего... Но тут намедни сам батя твой спросил, не вижу ли я в твоем поведении чего-то странного. Я, конечно, сказал, что вижу. - Та-ак, мистер Лосенок, стало быть, вас уже за стукача работать приспособили? - Ща обижусь... - Пардон, эскюзе муа. Так что же странного вы соизволили заметить? - Сказать по-честному? - Обязательно. - Короче, впечатление такое, будто ты мне две штуки баксов задолжал за что-то и теперь не знаешь, как вернуть. - А я точно у тебя ничего не одалживал? - Нет, наоборот. Я тебе двести должен. - Странно, а я за тобой ничего странного не замечаю. Может, это тебе так кажется оттого, что я тебе счетчик не включил? Шутка, конечно. А вообще-то ты прав, Юрик. Только рассказывать, что и как, я не буду, ладно? Потому как в нашей жизни многие вопросы надо держать внутри и не вытряхивать наружу. Лосенок пожал плечами и сосредоточился на баранке. Не знаю, что он там подумал, но разобъяснить ему, что и как, мне и впрямь было сложно. Как объяснить живому и здоровому парню, что меньше года назад я его наяву видел мертвым, а этот самый джип, который он лелеет, холит и вылизывает ежедневно, был взорван и сожжен выстрелом из гранатомета? Не поверит, подумает, будто я над ним издеваюсь, а если начну убеждать, что все это всерьез, решит - крыша у Барина поехала. И будет прав по большому счету. Только я один и никто другой на этой планете знал (хотя и здорово сомневался нынче), что дважды прожил период с октября 1996-го по январь 1997-го.