До свидания, Овраг   ::   Сергиенко Константин

Над тобой только огромное небо в голубых крупинках и большое круглое зеркало.

В это зеркало можно смотреть без конца. И видишь там что-то знакомое, но очень далёкое. От этого делается грустно. Хочется спеть какую-то песню. То ли пожаловаться кому-то, то ли кого-то позвать, то ли просто рассказать что-то.

И тогда начинает Крошка. Он садится, подняв к луне острую мордочку, и выводит тоненьким голосом:

– Ах, я Крошка, я белая собачка, я просто живу и живу!

– А я учёный, я умный, – подхватывает грубым голосом Головастый. – Я славные песни пою!

За Головастым начинает Бывшая Такса:

– Ох, я Такса, Бывшая Такса, где же вы, детки мои? – В такие минуты Бывшая Такса вспоминает своих щенков.

Тут и Хромой подвывает:

– Дайте Хромому, подайте Хромому, киньте хоть маленький осколочек луны!

И после всех с блестящими глазами и вытянутой шеей щемящим криком начинает свою песню Чёрный:

– А я Чёрный, я весь чёрный, я чёрный снаружи и внутри! Отойдите от Чёрного, не жалейте Чёрного, я весь чёрный снаружи и внутри!



Глава 6. ПРИВЯЗАННЫЕ

Кроме нас, в овраге бывают привязанные. Это совсем другие собаки. Их приводят гулять люди.

Привязанные отличаются от нас тем, что носят ошейник.

Как-то я сказал знакомому бульдогу:

– Никогда бы не стал носить ошейник.

– Это потому, что у тебя нет медалей, – ответил тот. – Ошейник надевают, чтобы носить медали.

– Подумаешь, – сказал я. – А я знаю, где лежит золотое колечко!

– Да, – сказал он, – у меня много медалей. Послушай, как они звенят. Я породистый.

– Колечко очень красивое, – сказал я.

– У моего Человека тоже есть медаль, – добавил бульдог. – Он тоже породистый.

– Это ещё надо проверить, – заметил Головастый.

– Самой лучшей породы! – заверил бульдог.

– Самая лучшая порода – это пудель, – сказал умник Головастый.

– Да, да, мой Человек пудель, – поспешил согласиться бульдог.

– А может, и нет. – Головастый наморщил лоб. – Может, лучшая порода – это шавка.

– Да, да, – сказал глупый бульдог. – Кажется, мой Человек шавка.

Почти все привязанные очень важные. Многие не здороваются и делают вид, что мы им не ровня. Все их разговоры сводятся к хвастовству.

– Знаешь, какой мой Человек? – начинает привязанный. – Мой Человек выше этой лавки!

– А мой Человек бегает быстрее тебя, – отвечает другой привязанный.

– У моего Человека дома есть здоровенная палка. Он может тебя проучить.

– А у моего Человека такие клыки, что он перегрызёт тебя пополам!

Самый смешной из привязанных это Балконный. Есть один такой пёсик, его только на балкон выпускают, а на улице я его ни разу не видел.

Такой ругливой собаки я в жизни не встречал. Балконный просовывает морду сквозь прутья и целый день ругается страшными словами.

– Только попробуй залезь на мой балкон, ррав!

– Только попробуй ограбь мою квартиру, рруф!

– Только попробуй плюнь в меня, только попробуй!

– Всех, всех перекусаю! В кллочья рраздеру!

Я как-то ему сказал:

– Эй ты, балаболка, слезай вниз, поговорим. Тогда я тебе и квартиру ограблю, и на балкон залезу, и плюну тебе прямо в нос.

Тут Балконный прямо с ума сошёл. Он стал грызть железку и поливать меня сверху слюной:

– Рраздеру-рраскурочу-рразом-порешу!

А сам-то от горшка два вершка. Вот ведь какие бывают собаки, просто стыд и срам.

Кое-кто из наших завидует привязанным. Как-никак это сытый народ. Живут в тепле, не знают заботы. Чёрный привязанных не любит и всегда задирает их.

Что до меня, то не знаю, как можно целый день высидеть на балконе вроде ругливого. Мне нравится свобода. А свой Человек у меня есть, как у любого привязанного. Правда, не часто мы видимся, но я буду верен ему всю жизнь.



Глава 7. ПОПОЛНЕНИЕ

Лето шло своим чередом. Уже миновали денёчки свежей травы и приближалось время пушариков.