Дорога на Скво-Спрингс   ::   Ламур Луис

Никто не мог сказать, откуда родом и тот погибший парень, и в конце концов Райан смирился с мыслью, что Руби потеряна для него навсегда.

Раненый вздрогнул от боли, он перевел дыхание и еще раз попытался привстать. Вдруг волна дикой боли снова захлестнула его, так что он едва не потерял сознание. О Господи! Только бы прожить еще немного! И куда, к черту, запропастился этот проклятый дилижанс?! Он ведь должен прибыть уже несколько часов назад!

Сцепив зубы от нестерпимой боли, он старался не думать ни о чем.

«Жить, жить, жить!» — повторял он про себя как молитву.

Ведь он знал их всех — Делани, Уэллса и старину Джексона. Они слишком хорошие парни, чтобы дать им погибнуть вот тут среди пустынных скал. Все трое сильные, порядочные и честные люди, он уважал и любил их и верил, что жизнь могла бы быть другой, если бы таких людей стало побольше. Он знал, что и они никогда бы не бросили его, окажись на его месте. И, будь он проклят, если даст им погибнуть!

«Я сильный, — стиснув зубы, думал он, когда перед глазами у него все темнело от боли, — я все выдержу и продержусь до их приезда!»

Отдохнув немного, он собрал все силы и наконец оторвал от пола онемевшую руку. Попробовал пошевелить пальцами, но они слушались с трудом, и единственное, что он ощущал, это страшный холод в руке. Он уже плохо слышал и не знал, ушли ли индейцы, но стрелять боялся, во-первых, дилижанс мог быть еще далеко, и его выстрел просто не докатился бы до него, а во-вторых, он понимал, что уже не сможет перезарядить дробовик. Ему нужно набраться терпения и ждать — ждать, сколько сможет!

Его все больше тревожили сгущавшиеся под потолком тени, в комнате заметно стало темнее, и Райан заволновался. Что это — неужели действительно уже так поздно? Или это пришла смерть, и в глазах темнеет от потери крови? А может, он впадает в забытье?

Внезапно ему послышался издалека топот копыт и звуки почтового рожка, он потянулся за дробовиком, но вдруг воцарилась тишина, и он догадался, что ошибся. Пересохшие губы с трудом шевельнулись, в умирающем мозгу ворочалась одна мысль.

— ЖИТЬ! — повторял он упрямо. — Мне нужно прожить еще совсем немного. Руби! — вдруг вспомнил он. Потрескавшиеся губы дрогнули. — Все хорошо, Руби. Я больше не сержусь, я давно простил тебя, Руби! — Райан попытался еще что-то сказать, но сухие губы не шевелились, и отяжелевший язык не повиновался ему больше. — Жить! — прохрипел он в последний раз. — О Господи, помоги мне!

Там, где дорога делала крутой поворот, вдруг шевельнулись кусты, и раненый краем глаза заметил какое-то движение, на миг выглянула и исчезла голова индейца, и внезапно громко и отчетливо прогремел над дорогой крик Джексона: «Йе-ху-у!»

Безумная радость охватила Райана. Наконец-то! Ему все-таки удалось дождаться! Боже правый, он сделал это! Он попытался было сжать кулак, но рука подвела его, пальцы слабо шевельнулись, и рука бессильно упала, с глухим стуком ударившись об пол.

Он уже ясно слышал грохот копыт по твердой, как камень, земле, и пронзительное поскрипывание колес, когда дилижанс сворачивал к станции.

Райан понял, что все пропало. Последним отчаянным усилием он изо всех сил рванулся вперед, стараясь не обращать внимания на боль, которая, казалось, рвала на куски его несчастное, измученное тело, и, сжав в зубах бечевку, дернул за нее. Грохот выстрела прокатился по комнате, как гром, и разорвал мертвую тишину. И вслед за ним, подобно обвалу в горах, затрещали выстрелы вокруг дома. Казалось, он попал в ад.

Джексон как раз придерживал лошадей, огибая небольшой холм на подъезде к Блафф-Крик, когда раздался первый выстрел. Брэд Делани мгновенно выпрямился, схватив винтовку, но его опередил Уэллс, который успел заметить показавшегося из кустов индейца.