Широко закрытые глаза   ::   Мейбл Сили

В моей комнате было не совсем темно, так как на углу Трент-стрит стоял уличный фонарь, слабый желтый свет которого проникал в мою комнату.

Кнак-кнак-шшш… не обычный, нормальный шум жизни, а тихие шорохи, которые можно услышать в ночной тишине в таком старом доме. Казалось, будто все это старое, темное здание напряженно прислушивается, будто ждет чего-то, затаив дыхание. Но чего именно? Подкрадывающихся ног? Нащупывающих рук? Одним движением я села и схватилась за выключатель над тахтой. Что за нелепые, глупые мысли! Это совсем не похоже на меня.

На полу лежала стопка журналов. Я вскочила с постели, босиком прошлепала через комнату, взяла один журнал и снова вернулась в постель.

Едва я успела прочитать несколько первых предложений короткого рассказа, как вдруг в мою дверь постучали. Я опять рывком села.

– Кто там? – спросила я охрипшим голосом.

– Это я, миссис Гэр, – донесся до меня шепот. – Вам нехорошо?

Я облегченно вздохнула.

– Нет, – откликнулась я громко и четко. – Я проснулась и не могу снова заснуть. Я ещё немного почитаю. Вы что-нибудь имеете против?

– Ведь уже почти два часа, – проворчала она, а затем я услышала, как она возвращается в свою спальню под лестницей.

Я так разволновалась и разнервничалась, что едва понимала прочитанное, и ещё раз начала читать этот рассказ. А затем я услышала шум открываемой и закрываемой входной двери и тяжелые шаги.

– Это я, миссис Гэр, – послышался густой пьяный голос. Тот, кому он принадлежал, похоже, не очень твердо держался на ногах, так как внезапно он с громким «бумм» ударился о стену.

Я ничего не имела против обыкновенного пьяницы, так как, если он и может быть неприятен, в нем, во всяком случае, нет ничего жуткого. Все-таки я снова вскочила с постели и проверила свою баррикаду у двери.

– Здесь никто не может войти, не подняв адского шума, – с облегчением подумала я. – И если этот старый дом подслушивает, то он должен будет это услышать.

В конце концов я успокоилась и уснула. И, уже погружаясь в блаженное состояние сна, я ощущала, что стены этого дома прислушиваются к каждому моему вздоху.

Проснувшись, я решила, что мне следует посмеяться над напавшими на меня ночными страхами, но все, что я могла изобразить, была неопределенная ухмылка. Позднее, когда я встала, мои фантазии показались мне довольно смешными. Однако, пока я лежала в постели и осматривалась в этой солнечной тихой комнате, все ещё испытывала ощущение, что меня подслушивают.

После завтрака, состоявшего из кофе и тостов, я начала наводить порядок в своей комнате. При этом я открыла дверь – хотела увидеть людей, живущих в доме. Если они мне не понравятся, я перееду. Я не имела ни малейшего желания связываться с чем-то сомнительным.

Сначала мой быстрый изучающий взгляд упал на худую женщину с черными крашеными волосами и худощавым, неумело накрашенным лицом. Утомленная женщина, преувеличенно, притворно бойкая, которую легко представить на месте озабоченной продавщицы. Должно быть, это мисс Санд. Этот тип я хорошо изучила у Теллера. Она, не поздоровавшись, пробежала мимо моей двери.

Шум, доносившейся из комнатушки под лестницей, известил, что миссис Гэр встала. А несколько позже я услышала из подвала лай и визг её питомцев. Очевидно, они желали своей хозяйке доброго утра.

До меня донесся громкий и резкий голос миссис Гэр. Она обругала кого-то «неисправимой лентяйкой». Она, конечно, должна рано вставать. Не то, что миссис Тевмен, которая валяется в постели, в то время, как комнаты остаются неубранными!

Около девяти к моей двери приблизился маленький пожилой джентльмен. Он напоминал испуганную мышь.

– Доброе утро, – крикнула я.

– О, доброе утро, доброе утро, – ответил он сухим, деловым тоном и помчался прочь, как будто боялся, что я накинусь на него.

Едва ли это мог быть бывший полицейский, к тому же он был слишком мал ростом.