Говорящий сверток (с иллюстрациями)   ::   Даррелл Джеральд

Из-за этого он имел вид какого-то дивного расцвеченного дерева в весеннюю пору, у которого налились и вот-вот лопнут почки. На голове у него была шелковая зеленая шапочка с длинной черной шелковой кистью. Рядом с его шезлонгом стоял еще один маленький столик, а на нем – еще одна клетка, совсем миниатюрная, размером с наперсток. В ней сидел золотой паук с нефритово-зеленым крестом на спине. Было ясно, что звенящий голосок принадлежит пауку, а скрипучий – попугаю.

– Так вот это что! – воскликнул Питер.

– Что? – Попугай от возмущения даже привстал. – Что?

– Попугай! – обрадовалась Пенелопа.

– Просто попугай, обыкновенный говорящий попугай, – добавил Саймон. – Как мы не догадались?

– Ну знаете! – с таким ожесточением завопил попугай, что дети сразу умолкли. – Ну знаете! – продолжал попугай уже потише, довольный тем, что завладел их вниманием. – Нельзя ли поменьше всяких этих «простых, обыкновенных попугаев», а?

– Простите, – сказала Пенелопа. – Мы не хотели вас обидеть.

– Но обидели, – отрубил попугай.

– Но вы действительно обыкновенный попугай, – возразил Питер.

– Опять, опять! – разозлился попугай. – Что за дур-рацкая безобр-разная болтовня про «обыкновенного» попугая. Я – НЕобыкновенный попугай!

– Просим прощения… боюсь, мы вас не понимаем, – проговорила в недоумении Пенелопа.

– Обыкновенным попугаем может быть любой, вернее, любой попугай, – объяснил попугай. – Но я-то не любой, я – единственный в своем роде. Об этом достаточно красноречиво говорят мри инициалы.

– Инициалы? Какие? – озадаченно спросил Саймон.

– Мои, – отрезал попугай. – Ну и нелепые вы задаете вопросы!

– Но что именно за инициалы? – не отставала Пенелопа.

– Расшифруйте сами. Меня зовут Персиваль Оскар Перегрин Урбан Гарольд Арчибальд Икебод.

– Ой, получается «попугай»! – Пенелопа была в восторге. – Прелестные инициалы.

– Благодарю, – скромно ответил попугай. – Вот почему я не просто попугай. Разрешаю вам называть меня Попугай с большой буквы.

– Спасибо, – ответила Пенелопа.

– А это, – продолжал он, указывая крылом на маленькую клетку, – Дульчибелла, моя домоправительница, певчая паучиха.

– Здравствуйте, – отозвалась Дульчибелла.

– Здравствуйте, – сказали дети.

– Здравствуйте, – повторил Попугай.

– Знаете, что я скажу, – задумчиво проговорила Пенелопа, – теперь я понимаю, почему вы необыкновенный попугай. Пожалуйста, не обижайтесь, я только хочу сказать, что вы говорите гораздо лучше большинства других попугаев. То есть осмысленнее других, понимаете? В общем, вы как будто понимаете, о чем говорите, а другие попугаи не понимают.

– Естественно, понимаю, – отозвался Попугай. – А знаете, почему остальные попугаи не понимают, что говорят?

– Почему?

– Потому что их учат говорить люди. Способ, достойный порицания.

– Ну а вас кто учил? – поинтересовался Питер.

– Меня учил Словарь, – с гордостью ответил Попугай.

– Словарь? – недоверчиво переспросила Пенелопа. – Как может учить словарь?

– А как же иначе? – возразил Попугай. – Вся беда, повторяю, в том, что большинство, если не всех, попугаев обучают люди. А люди никогда им не объясняют то, чему учат.

– Мне это в голову не приходило, – удивился Питер.

– Какой нормальный, разумный, здравомыслящий, уважающий себя попугай твердил бы целыми днями «попка дурак», если бы понимал, что это значит? – Голос у Попугая задрожал от негодования. – Какая порядочная, честная, скромная, застенчивая, робкая птица приставала бы целыми днями к совершенно незнакомым людям с требованием «почеши попочке головку», если бы знала, что это значит?

– Да, действительно, теперь я вижу, что это просто жестоко, – задумчиво проговорила Пенелопа.