Изумруды Кортеса   ::   Гальван Франсиско

Вначале я намеревался завербоваться в Италию, но в конце концов оказался в Севилье, где вместе с еще несколькими моими товарищами сел на корабль, шедший к берегам Индий.

Я отправился в Индии в 1502 году от Рождества Христова с доном Николасом де Овандо, который впоследствии оказался на службе у дона Памфило де Нарваэса. Вместе с Нарваэсом я прибыл в Новую Испанию, чтобы схватить Кортеса по приказанию губернатора Кубы Диего Веласкеса.

Родом я из Галисии и одинаково хорошо говорю и покастильски и по-португальски. Именно это обстоятельство навело дона Эрнана на мысль отправить меня с Сикотепеком во Францию — предложение, которое я не замедлил принять. Теперь читатель понимает, почему мне удалось выдать себя за португальца, и если я вначале и выдумал, что родом из Медины, то в этом не было никакого особенного обмана. Так что Себастьян Домингуш прибег к версии о моей матери-испанке только для того, чтобы объяснить, откуда у меня мог взяться галисийский акцент, который, несомненно, заметили бы настоящие португальцы.

Вначале я не хотел сознаваться в своем галисийском происхождении, так как в новой Испании было немного людей, приехавших из этой провинции, и потому всякий, кто знал меня, например Нарваэс, прочитав эту историю, мог бы легко догадаться, кто ее написал.

Следует рассказать еще и о том, почему я в трудный момент не воспользовался письмом, которое написал Кортесу Хулиан де Альдерете перед смертью и которое Кортес отдал мне, чтобы я распорядился им по своему разумению. Когда мне пришлось бежать в Новую Испанию, спасаясь от преследований правосудия, обвинившего меня в наглой клевете на столь знатную особу, как Нарваэс, я припомнил, что и сам Кортес, имея в руках это письмо, не решился показать его императору, так как не был уверен, что это поможет подвергнуть изменника справедливому наказанию. Если этого не сделал Кортес, то я вряд ли мог рассчитывать на то, что мне удастся выйти сухим из воды, не говоря уже о том, чтобы мне поверили, если я и предъявлю это, пусть и весьма убедительное, доказательство. Так письмо Альдерете и хранится у меня, и я ручаюсь, что в своей истории передал его текст со всею возможною точностью.

Не могу умолчать и еще об одном событии. Об этом происшествии я узнал, уже закончив свое повествование, но все же мне хочется вспомнить о нем, надеясь, что оно послужит уроком всем, решившимся враждовать с Испанией. Я имею в виду позорную смерть Жана Флорена, который имел дерзость напасть на сильную бискайскую флотилию: в итоге он был схвачен и приговорен к повешению в гавани Пико.



Историческая справка автора

Пять изумрудов, которые Кортес подарил своей супруге Хуане де Суньига, вновь оказались в Испании. Маркиз дель Валье привез их с собой, когда вторично и уже окончательно возвратился в метрополию. Кортес вернулся в Испанию в 1540 году, а на следующий год отплыл с императорским флотом для осады Археля, находившегося под властью турок. Многие испанские корабли были потоплены жестоким штормом возле Археля, и в том числе тот самый, на котором был Кортес. Конкистадору и двум его сыновьям, сопровождавшим его, удалось выжить, но вся команда погибла. Пропали и пять изумрудов, которые, надо полагать, находятся теперь на дне Средиземного моря.