Король шутов   ::   де Нерваль Жерар

Потом прибавил громко:

– Вы удивительно изволите рассуждать, государь!

– Герцог Беррийский, – перебил его король, – мы не станем скрывать от вас, что собрания, исключительно составленные из пэров и баронов, также не внушают нам особого доверия. Подобное собрание тотчас бы избрало на мое место принца, всегда оказывавшего покровительство дворянству. Следовательно, или Бургундский, или Орлеанский дом пришли бы к власти. Если бы брат мой был здесь, я сказал бы ему: «Я прощаю вам все сделанное вами, но не хочу дать вам возможности и впредь делать то же самое». Здесь не обо мне лично идет речь, но о благе общем. Ах! Прошли времена Карла Великого, когда были только дворяне и крестьяне. Крестьяне мало-помалу выкупились; образовались общины; буржуазия приобрела вольности и богатства; она стремится пересилить дворянство. Нужно подумать, как бы установить равновесие. Но прежде всего, нашим первым решением будет уничтожение указа, вынужденного у меня в январе 1406 года, в силу которого брат мой получил верховное право распоряжаться финансами, а королева – председательствовать в совете.

– Но, государь, я не заслужила, – проговорила королева.

– Не прерывайте меня. Я поступлю так, такова моя твердая воля. Я хочу, чтобы вы больше не принимали участия в делах общественных. Что касается моего брата, то он тоже лишается возможности удовлетворять своей неумеренной страсти к роскоши и празднествам, в ущерб государственной казне. Нашему кузену, герцогу Бургундскому, я поручаю финансы. Такая должность влечет за собой народную ненависть к лицу, занимающему ее. Желаю от души, чтобы популярность его не пострадала от этого слишком скоро. Управление же государством разделено будет между герцогами Орлеанским и Бургундским. Каждый указ должен быть подписан ими обоими, иначе он не будет иметь силы.

– Но если произойдет разногласие во мнениях? – спросил Беррийский.

– В таком случае должны быть созваны генеральные штаты, и оба герцога лишатся власти. При таких условиях, надеюсь, они придут к соглашению. Я сказал.

Он сделал знак, что распускает собрание. Изабелла и герцог Бургундский были унижены, остальные все говорили друг другу слова, сохранившиеся в хронике:

– Когда Карл VI не бывает самым безумным, то он самый умный человек в королевстве.



XXX

АНДАЛУЗИАНКА.

Карл VI, – говорится в одной старинной хронике, был в свое время государь жалостливый, кроткий и добродушный к народу, усердный служитель Богу и щедрый на милостыню. Лицо у него было совсем бледное и глаза полузакрытые. Казалось, что он спит, надев на голову шапочку с небольшими уголками; после заседаний Государственного Совета он прохаживался по залам отеля Сен-Поль целый час, смотря туда, сюда, разглядывая перемены, произведенные в отеле, как человек долго отсутствовавший и припоминающий, все ли на своем месте.

Действительно, казалось, к королю окончательно вернулся рассудок и он навсегда зажил нормальной жизнью. Он все ходил по отелю, как будто узнавая его.

Во всем Париже только и было разговоров, что о происшедшей с ним перемене и о его твердости, выказанной в заседании совета. В церквях служили благодарственные молебны за возвращение ему рассудка, заказывались большие и малые мессы об окончательном его выздоровлении.

Королева злилась на себя за то, что допустила это пробуждение. С другой стороны она старалась забыть неверность королевского брата в обществе сеньора Буабурдона, прекрасного кавалера, состоявшего при ее особе.

Пока все это совершалось, Маргарита де Гено, супруга Иоанна Бесстрашного, переодетая в мужское платье, пробралась в отель де Брегень в ту самую минуту, как Мариета д' Ангиен в таком же мужском костюме выходила оттуда, чтобы у короля шутов разыскать своего сына.