Лазурный гигант :: Лори Андре
Страница: 9 из 82 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЗадумчив взгляд мой одинокий, 14.09.10 - 18:29 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Когда выяснилось, что нельзя обойтись без ампутации руки, я присутствовала при операции, которую он перенес мужественно, не желая, чтобы его хлороформировали. Он быстро поправился и был отпущен на свободу. Уже одно то, что он француз, много значило в моих глазах; можете судить, как я заинтересовалась им, когда узнала, что он близкий друг семьи Массе, что он знал всех вас еще детьми. Я рассказала ему о вашем пребывании здесь, о самоотверженной деятельности ваших братьев в качестве фельдшеров, — пребывание вашей семьи оставило в сердце буров неизгладимое воспоминание. Я сказала ему также, что страстно желаю переписываться с вами, и он обещал мне, что тотчас же по возвращении в Париж передаст вам это письмо. Остается всего несколько минут до его отъезда. День начался сегодня так печально: много больных и умерших. Хотя мне и жалко, что с отъездом капитана я лишаюсь друга, который напоминает мне вашу веселую, любезную, чисто французскую дружбу, но я рада за него. Мы, скромные земледельцы, утратили грацию светского обращения наших предков. Бедные гугеноты оставили этот внешний лоск вместе с покинутым ими имуществом; уезжая в изгнание, они взяли с собою единственное сокровище — свободу совести. Мы не светские люди, но умеем ценить светское обращение. Вспомните, каким успехом пользовался здесь Жерар; его остроумие и веселость были оценены в грубых палатках буров не меньше, чем в парижских салонах. Ваш уважаемый отец, ваша дорогая матушка, Лина, Тотти… Ах! Разве мы не сумели всех вас ценить, как вы того заслуживаете? Дорогие друзья! Увижу ли я вас когда-нибудь? Передайте им всем мой сердечный привет. Скажите Анри, что если нам не суждено увидеться на земле, я твердо верю, что мы, исполнив свой долг в этой жизни, свидимся в лучшем мире.
Николь Мовилен». ГЛАВА III. Семейные волнения Овладевшие Анри во время чтения этого письма гнев и отчаяние не поддаются описанию. Как! Он здесь медлит, откладывает свой отъезд, в то время, как его героиня-невеста и ее семья, которую он так любит, борются, сражаются, умирают! Долго Жерар ходил с ним взад и вперед по саду, молчаливо выслушивая его горькие сетования и в душе сочувствуя его горю. Когда прошли первые порывы отчаяния, он попробовал заговорить о надежде и терпении. Впрочем, слова его звучали не слишком убедительно. — Нет, нет, — говорил Анри, — я больше не останусь здесь ни минуты! Я уеду завтра, сегодня вечером, сейчас! Матушка не может требовать от меня такой жертвы. Ты знаешь, чего мне стоило согласиться на ее просьбы и ради нее покинуть Трансвааль, хотя чувство, долг, самолюбие — все повелевало мне остаться там. Мне пришлось сыграть не слишком завидную роль друга, который стушевался в минуту опасности! Я это сделал для нашей матери. Мне так было жаль ее, когда она говорила: «Я хотела бы, по крайней мере, слышать твой голос, опереться на твою руку, если окончательно потеряю зрение…» — Но теперь она видит. Ее лучистые глаза светятся по-прежнему. Теперь я могу ехать и уеду! Малейшая задержка сведет меня с ума! — Я поеду с тобою, — решительно сказал Жерар. — Но послушай, мне явилась гениальная мысль. Не уезжай ни завтра, ни сегодня, подожди, когда мы окончим «Эпиорнис»! — Я не могу без отвращения слышать слово «ждать»! — Выслушай меня. Сколько времени потребуется, чтобы окончить твою машину? — О! немного, каких-нибудь пять-шесть дней, если бы только я мог владеть собою. Но разве возможно об этом думать в такую минуту? — Шесть дней, — прервал его, торжествуя, Жерар. — Прибавь еще дней девять на путешествие, не больше. Это составит две недели. Между тем, пользуясь самыми быстрыми видами сообщения, мы не достигнем театра войны раньше шести недель! Пораженный справедливостью аргумента, Анри молчал. — Умерь свое нетерпение, Анри. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|