Сияние алчных глаз   ::   Серова Марина

Помешать ему мог только Караваев, который занимался оптовой торговлей, обладал определенной финансовой независимостью и тоже задумывался о перспективах, которые открывает власть.

Однако, кажется, Караваеву крупно не повезло. С минувшей субботы его предвыборный штаб стоял на ушах. Произошло то, чего никто не ожидал. Чрезмерная забота о личной собственности могла обернуться теперь для Караваева крупными неприятностями.

Гудкову уже было известно, что прокуратура возбудила дело о непредумышленном убийстве, а территориальная избирательная комиссия после некоторых раздумий приняла решение о снятии кандидатуры Караваева. Теперь Гудков ждал ответного хода со стороны конкурента.

И когда секретарша доложила, что делегация от Караваева просится на прием, он нисколько не удивился.

— Впусти! — лаконично распорядился он.

Секретарша вышла из кабинета, а Гудков одернул белоснежные манжеты и постарался придать своему грубоватому, с крупными чертами лицу выражение внимания и сочувствия. Он всегда помнил о своей не слишком привлекательной внешности и старался компенсировать этот недостаток тщательно подобранными костюмами и галстуками. Внешне он выглядел вполне по-европейски. Впрочем, среди местного электората европейский лоск не пользовался особой популярностью, и об этом Владимир Степанович тоже всегда помнил.

Делегация, состоявшая из трех человек, вошла в кабинет. Гудков знал всех троих. Темин, высокий, угловатый брюнет с сердитым лицом, с золотой цепочкой на жилистой шее, был заместителем Караваева по бизнесу. Сопровождали его другие представители Караваева — лысоватый, с хитрыми глазами резонер Волков и очень серьезный, по-интеллигентному выглядящий редактор Подколдин. Как показалось Гудкову, этот последний чувствовал себя наименее уверенно — в глазах его за массивными очками металось беспокойство. Впрочем, возможно, он просто готовился к резкому разговору.

Гудков не хотел преждевременно обострять отношения. Сделав плавный жест рукой, он любезно предложил гостям садиться.

Все трое уселись в ряд, плечом к плечу, как бы подчеркивая свое единство и монолитность. Гудков внимательно оглядел их натянутые лица и нажал на кнопку переговорного устройства.

— Мария Ивановна, — внушительно произнес он. — В ближайшие полчаса меня ни для кого нет! — после этого он приглашающе кивнул и проговорил деловито. — Что привело вас ко мне, господа? Или, если кому-то больше нравится, товарищи…

— Нас привели чрезвычайные обстоятельства! — хрипло выкрикнул Темин, голос его напоминал воронье карканье. — Кое-кому хочется превратить выборы в фарс! Мы заявляем решительный протест!

Гудков внимательно уставился на взволнованного гостя, стараясь не выказывать при этом никаких чувств.

— Кое-кому? — переспросил он ровным голосом. — Давайте не будем говорить загадками. Коль скоро протест вы заявляете мне, то и обвинения в срыве выборов мне остается принять на свой счет, не так ли?

Темин ответил ему злым взглядом и открыл рот, желая что-то сказать, но хитрый Волков опередил его.

— Владимир Степанович! Господа! — разочарованным голосом воскликнул он. — Не будем брать друг друга за грудки! Мы же цивилизованные люди! Пришли мы разобраться в сложившейся ситуации…

— Вот как? — сказал Гудков, скрещивая пальцы над столом. — Что вы имеете в виду под сложившейся ситуацией?

Темин резко махнул рукой и прокаркал:

— Вы отлично знаете, что мы имеем в виду! На каком основании Караваев вычеркнут из списка кандидатов?

Гудков бессильно развел руками.

— Господа! Это вопрос не ко мне. Решение принимала избирательная комиссия…

— Владимир Степанович! Мы, разумеется, обращались в избирком с запросом… как и в прокуратуру, кстати… — вмешался в разговор Волков.