Сэди после смерти   ::   Макбейн Эд

Когда Арлена заговорила снова, голос ее звучал очень тихо:

– Вот так послушаешь тебя и начнешь думать, что ты и в самом деле это сделал.

– Ты же знаешь, что это дело рук Корвина.

– Да, знаю. Это как раз то... Джерри, я ничего не понимаю.

– Здесь и понимать нечего.

– Тогда почему... если ты ее не убивал, то почему ты так волнуешься, что тебя обвинят в убийстве и будут судить и...

– Кое-кто может состряпать из этого отличное дело.

– Каким образом?

– Кое-кто может сказать, что Сару убил я.

– Господи, да кому это может понадобиться? Они знают, что Корвин...

– Они могут сказать, что я вошел в квартиру и... что, когда я вошел в квартиру, она была еще жива.

– А она была жива?!

– Они могут так сказать.

– Кого интересует, что они там могут...

– Они могут сказать, что у нее в животе торчал нож и я... я вошел, увидел это и прикончил ее.

– Но зачем?

– Чтобы развязать себе руки.

– Джерри... но ведь ты никого не убивал?

– Нет!

– Тогда почему тебе вообще приходят в голову такие ужасные мысли?

– Если она этого хотела... если кто-то скажет, что это сделал я... чтобы довершить начатое... полоснуть ее ножом поперек живота... они могут попробовать доказать, что она сама меня об этом попросила.

– Боже мой, Джерри, что ты такое несешь?!

– А ты не понимаешь?

– Нет, не понимаю.

– Я стараюсь объяснить тебе, что Сара могла...

– Джерри... я ничего не хочу об этом знать.

– Я хочу сказать...

– Нет, я не хочу ничего слушать! Прошу тебя, Джерри, ты меня пугаешь, я ничего не хочу знать...

– Нет уж, черт возьми, теперь послушай! Я пытаюсь объяснить, что могло произойти, неужели так трудно выслушать? Разве она не могла попросить меня добить ее?

– Джерри, прошу тебя, я...

– Я хотел позвонить в больницу! Если хочешь знать, я уже начал было набирать номер. Неужели ты не понимаешь, что я бы не заметил, что рана не смертельная?

– Джерри, умоляю...

– Арлена, она умоляла меня убить ее, покончить со всем этим, она... Черт возьми, неужели вы все не можете этого понять? Я же старался показать ему, таскал по всем этим кабакам, мне казалось, что уж он-то способен меня понять! Ради Бога, скажи, неужели это так сложно?

– О Боже, и ты убил ее?!

– Что?

– Значит, это ты убил Сару?

– Нет, не Сару, а ту женщину, которой она стала... шлюху, в которую я ее превратил. Видишь ли, когда я ее убивал, она была Сэди.

– Боже мой! – в ужасе прошептала Арлена, и Карелла мрачно кивнул. Он вовсе не ощущал радости от того, что в конце концов оказался прав. Когда он вслед за машиной Флетчера подъезжал к дому Арлены, он испытывал лишь знакомое чувство чего-то уже не раз виденного. Флетчер вылез из машины, обошел ее и открыл дверцу для рыдающей Арлены, которая, опираясь на его руку, ступила на тротуар. Не успели они подойти к двери подъезда, как Карелла преградил им дорогу. Спокойным голосом он предъявил Флетчеру обвинение в убийстве жены и надел на него наручники.

Флетчер не сопротивлялся. Похоже, он даже не удивился.

* * *



Все было кончено. По крайней мере так казалось Карелле.

Когда он приехал домой, дети уже спали. В тишине гостиной, освещенной гирляндой разноцветных огоньков на елке, он обнял Тэдди в длинном белом халате и впервые за сутки почувствовал, как спадает напряжение.

В четверть третьего утра зазвонил телефон. Карелла выскочил на кухню и схватил трубку после третьего звонка, надеясь, что телефон не разбудил близнецов.

– Алло? – тихо спросил он.

– Стив?

Он сразу узнал голос лейтенанта.

– Да, Пит.

– Мне только что позвонили из «Калькутты».

– Что такое?

– Сегодня после полуночи Ральф Корвин повесился в камере. Скорее всего это произошло в тот момент, когда Флетчер подписывал признание в участке.

Карелла молчал.

– Стив!

– Что, Пит?

– Да нет, ничего, – вздохнул Бернс и повесил трубку.