Небольшие заметки по Кипру   ::   Экслер Алекс

Спросил только, что я собираюсь здесь делать, получил ответ, что я намерен дней десять продумывать новый механизм динамической генерации своего сайта из MySQL, после чего нервно икнул и отпустил меня с миром. Первое, что нужно сделать в аэропорту любой страны мира, — это поменять деньги. Почему? Потому что, во-первых, в аэропорту комиссия обмена часто бывает меньше, чем в других местах (это мы в России привыкли к тому, что за обмен валюты берется чисто символическая сумма, а в мире за подобную операцию вы нередко можете заплатить 5, 7 и даже 10% от сумммы обмена, что очень и очень немало; представляете, что такое отдать сто долларов за обмен тысячи?), а во-вторых, американские деньги (если вы, конечно, приехали не в Америку) у вас нигде не возьмут, потому что это вам опять же не Россия, где мы с долларами уже сроднились. Так что лучше всего сразу запастись местными пиастрами, фунтами, кронами или гульденами, чтобы ни в чем не испытывать дискомфорта. Кипрский фунт (мы помним, что до обретения независимости Кипр был английской колонией) дороже американского доллара и по стоимости почти точно равен английскому фунту. Таким образом за 100 долларов вы получаете примерно 60 фунтов. С одной стороны, вроде, какая разница, сколько стоит местная валюта по отношению к доллару, однако я много раз убеждался, что когда одна местная единица равна двум-трем долларам, деньги улетают намного быстрее, чем когда она стоит дешевле доллара. Почему? Да потому что это связано с чисто психологическим моментом. Приходишь на том же Кипре (или в Лондоне) в магазинчик, видишь цену «20». Ну, думаешь, двадцать (в голове при этом вертится двадцать долларов, как единица отсчета). Вроде, недорого. Покупаешь. И только потом соображаешь, что в долларах это уже не двадцать, а все сорок… От Пафоса до Лимасола — примерно час езды, но меня заверили, что трансфер (доставка) входит в стоимость путевок, и о переезде позаботится встречающая фирма. И действительно, на выходе из аэропорта стоял какой-то зловещего вида таксист, держащий в руках картонку с надписью «EXLER». — Это я, я! — закричал я радостно, подбегая к таксисту, но он посмотрел на меня очень недоверчиво и по-английски поинтересовался, могу ли я этот сомнительный для него факт как-нибудь доказать. Пришлось ему быстро пересказать начало «Записок жены программиста», но оказалось, что я просто должен был показать свой туристический ваучер. После того как таксист убедился в моей подлинности как Экслера, нас посадили в машину — 200 «Мерседес» пятнадцатилетней давности, и мы поехали. Таксист ужасно гордился наличием в своей машине кондиционера, поэтому заставил закрыть все окна, врубил кондиц на всю холодную катушку и любезно направил его прямо мне в грудь. Я же к этим развлечениям отношусь весьма осторожно, потому что раза три в жизни очень круто простужался от автомобильных кондиционеров и хорошо помню, что отходить потом приходилось две-три недели, — до того это жестокий вариант простуды. Поэтому я вежливо попросил таксиста направить леденящую душу и тело струю куда угодно, но только не мне в грудь или другие части моего тела. Таксист же, вероятно, решил, что я из вежливости предлагаю ему не тратить весь запас ледяного воздуха на меня одного, а забочусь о том, чтобы и ему что-нибудь досталось. Поэтому он, как человек радушный и гостеприимный, сказал что-то типа: «Вы — гость!» — после чего врубил кондиционер на пятую позицию (он стоял на третьей) и направил в мою сторону все воздуховоды. Я совершенно обледенел, но присутствия духа не потерял и стал по-английски объяснять, что не хотел бы злоупотреблять его добротой. Кондиционер, сказал я этому потомку Деда Мороза, кушает очень много горючего, которое дорого стоит в этой прекрасной стране.