Остров чаек   ::   Стэкпул Генри Де-Вер

– Лучше всего пойдем и посмотри сам.

Ив поднялся, разостлал парусину на песке, положил на нее крабов и свернул опять; потом, перевязав сверток веревочкой, положил его в тень.

– Тут они останутся целы, пока мы не вернемся, – сказал он. – Идем. – И он пошел вперед, пересекая островок, к северу.

Островок, длиной не больше четверти мили, был весь покрыт кустарниками, доходившими морякам до колен. Единственными деревьями на нем были те пальмы, под которыми мечтал Гаспар.

Ветерок, поднявшийся с началом прилива, опять затих. Когда они шагали к месту находки, солнце, перешедшее уже на западную половину неба, так нагревало им левый бок, как будто они проходили мимо открытой печи. Но они привыкли к жаре, и только Гаспар по обыкновению ворчал.

– Недурная прогулка! Пошли смотреть на что-то интересное. На мой взгляд, интереснее всего то, что мы оба добровольно жаримся и потеем. Вот если бы ты привел меня в порядочный бар…

– Иди, иди, – уговаривал Ив. – Ручаюсь, что ты не пожалеешь, когда увидишь…

Море к востоку от островка было все усеяно рифами; большой риф, который был причиной гибели «Роны», лежал к югу; к северу тоже были рифы. Подход к острову был надежен только с запада.

– Ну вот, мы и дошли, – сказал Ив, выходя к берегу северной бухты.

Гаспар шел за ним. Миновав бухту, Ив начал взбираться на длинную ось коралловых рифов, шедшую прямо от берега, наподобие природного мола. Чаек здесь не было: их рыбная ловля происходила дальше, к юго-востоку, но островок был так мал, а воздух так тих, что крики их доносились до слуха моряков. Уровень волн опустился уже на два фута, и конец косы начал обнажаться. Ясно было, что риф окаймлял лагуну овальной формы, вытянутую с севера на юг.

Пройдя шагов тридцать, Ив остановился и молча указал рукой на зеленую гладь воды слева. Вода была прозрачна до самого дна и блестела, подобно огромному изумруду.

В двадцати шагах от рифа на поверхности воды находился предмет, похожий на плоскую вершину небольшой скалы, покрытую водорослями. Отлив обнажил ее, и водоросли, подобно длинным зеленым лентам, колыхались в воде. Эта вершина скалы увенчивала прямую колонну толще человеческого тела, покрытую разноцветными морскими растениями и опирающуюся на массивное основание. Чтобы лучше рассмотреть, Гаспар лег на скалу и, вглядевшись в глубину прозрачной воды, не мог удержаться от восклицания. Глаз моряка сейчас же разгадал тайну обросшей морскими растениями скалы: колонна была мачтой, а ее основание – корпусом корабля.

– Мачта… толстая, как труба… – сказал Гаспар и умолк, смотря вглубь.

Судно, по-видимому, было повреждено только в носовой части, иначе мачта не могла бы устоять. Принесенное когда-то высокими волнами к берегу островка, оно затонуло в тихой воде лагуны. Может быть, давным-давно из лагуны был выход, впоследствии застроенный неутомимыми кораллами. Теперь уж никто не мог сказать, каким образом судно нашло здесь свой покой и каково было его назначение при жизни. Но никакие громогласные трубы не могли возвестить о гибели корабля лучше и красноречивее той глубокой тишины, которая окружала его теперь.

Футов на восемь от верхушки мачта была покрыта водорослями, и эта отметка указывала на границу отлива. Лагуна казалась замкнутой со всех сторон, но на самом деле она сообщалась с морем посредством десятков отверстий в коралловых рифах и наполнялась, и опорожнялась во время прилива и отлива, подобно огромному решету.

Насколько некрасива была косматая верхушка мачты, настолько же ослепительно прекрасна была подводная часть, укрытая ковром разноцветных морских растений такой богатой окраски, что старая мачта забытого корабля казалась колонной необычайного дворца.