Паровой дом   ::   Верн Жюль

Видно было, что рука заботливой женщины участвовала в предварительном устройстве этого хозяйства, и в тоже время ощущалось отсутствие этой женщины.

Руководство над слугами и порядком было предоставлено полковником в полное распоряжение одного из его бывших сослуживцев, шотландца — «кондуктора» королевской армии сержанта Мак-Нейля, человека, делившего все его индостанские походы и принадлежащего к разряду людей, золотое сердце которых, привязавшись к кому-нибудь безраздельно, бьется вечно для одного избранника, словно переместившись в его собственную грудь.

Мак-Нейлю было сорок пять лет; это был высокий, крепкий мужчина, носивший бороду и усы, по обычаю горных шотландцев. По манерам и традиционному костюму он остался душой и телом «гайлэндером», хотя и покинул военную службу одновременно с полковником Мунро. Оба вышли в отставку в 1860 году.

Но вместо того, чтобы вернуться в недра старых, прадедовских кланов, оба остались в Индии и зажили в Калькутте в полном уединении. Это обстоятельство заслуживает некоторых пояснений.

Знакомя меня с полковником Мунро, Банкс сделал одно предостережение.

— Не делайте никаких намеков на восстание сипаев, — сказал он мне, — и особенно не произносите никогда имени Нана Сахиба.

Полковник Эдвард Мунро принадлежал к древней шотландской фамилии, предки которой фигурируют в истории Соединенного королевства. К числу последних надо причислить сэра Генри Мунро, возглавлявшего бенгальскую армию в 1760 году и на долю которого как раз выпало усмирение сипаев, повторивших мятеж ровно через сто лет. Майор Мунро укрощал возмущение с беспощадной энергией и однажды не поколебался даже перед приказанием привязать двадцать пять человек к пушечным дулам — не поколебался перед исполнением этой отвратительной казни, возобновлявшейся часто в восстание 1857 года и изобретателем которой, может быть, был предок полковника.

В эпоху последнего восстания сипаев полковник Мунро командовал 93-м пехотным шотландским полком королевской армии; он сделал почти весь поход под начальством сэра Джеймса Утрама, одного из героев этой войны, провозглашенного «Баярдом индийской армии».

Затем Мунро участвовал и во втором индостанском походе под предводительством Колина Кэмпбелла, а также и в осаде Лакнау и с Утрамом расстался только тогда, когда последний был сделан членом индийского совета в Калькутте.

В 1858 году полковник Эдвард Мунро был пожалован командиром индийского ордена «The Itar of India», получил титул баронета, и жена его приобрела бы право называться леди Мунро note 1 , если бы эта несчастная женщина не погибла ранее, в жестокую резню в Канпуре 27 июня 1857 года под личным наблюдением и по приказанию самого Нана Сахиба.

Леди Мунро — друзья полковника никогда не называли ее иначе — была любима мужем до обожания. Во время катастрофы ей было двадцать семь лет. Мисс Орр и Джексон, почти сверхъестественно уцелевшие после взятия Лакнау, пережили своих мужей и отцов, но даже и останки леди Мунро, брошенные вместе с другими трупами в колодец Канпура, не могли быть отысканы и почтены христианским погребением.

Тогда у сэра Эдварда Мунро сохранилось одно желание, одна мысль — поймать Нана Сахиба, против которого английское правительство вело повсеместные розыски, и утолить над ним жажду мести. Сержант Мак-Нейль сопутствовал ему всюду. Эти два человека, жившие одной мыслью, бросались во все стороны, выслеживая добычу, но усилия их, равно как и все старания англо-индийской полиции, остались безуспешными. Впрочем, в то время по всей Индии разнесся слух о смерти Нана Сахиба, и удерживался на этот раз с такой настойчивостью, что никто не сомневался в его справедливости.

Сэр Эдвард Мунро и Мак-Нейль вернулись в Калькутту и поселились в уединенном домике, только что нами упомянутом.