Подкидыш   ::   Хэррод-Иглз Синтия

Белль почувствовала, как под её рукой напряглось плечо Элеоноры, и проговорила мягким, обеспокоенным голосом:

– Ей надо будет уехать в конце недели? Но мы же надеялись, что она сможет остаться со мной до тех пор, пока мне не придет время рожать...

– Нет, моя дорогая. – Лорд Эдмунд непреклонно покачал головой. – Это бесполезно. Мы должны поспешила следом. Габи была когда-то кормилицей Элеоноры, потом растила её, а теперь стала горничной молодой госпожи. Мать Элеоноры умерла, когда та была совсем крошкой, и Габи фактически заменила девушке её.

Когда Элеонора повернулась к толстухе в конце аллеи, Габи была потрясена выражением глубокого отчаяния, которое увидела на лице своей дорогой девочки.

– Что случилось, госпожа? Что с вами? – вскричала служанка.

– Ах, Габи! Милорд только что сказал мне... Я должна выйти замуж!

Старая няня перевела дух. Господи помилуй, всего-то и делов!

– Но, госпожа, – рассудительно проговорила она, увлекая Элеонору в тень беседки и усаживая её рядом с собой на маленькую деревянную скамеечку, – вам уже восемнадцать лет. Вы и должны были ждать замужества, все верно! Большинство девушек венчается гораздо раньше, вы же знаете.

– Да, Габи, но ты не понимаешь главного. – Элеонора трагически взглянула. – Они хотят выдать меня замуж за сына какого-то фермера. Фермера из Йоркшира!

Габи печально покачала головой.

– Вы слишком возгордились, моя маленькая леди. Это очень хорошая партия. Не та, конечно, которую я желала бы для вас, дочери джентльмена, но, тем не менее, все равно очень хорошая партия. Ваш суженый – единственный сын в семье и наследник приличного состояния. Отец этого юноши очень богат и постепенно приобретает все большее влияние наверху, в окружении короля. И помните, ангел мой, у вас нет приданого. Человек более высокого положения никогда не женится на вас.

– Не женится? – прошептала Элеонора. – Он может, если... если любит меня.

Габи фыркнула, что должно было означать глубочайшее пренебрежение.

– Любовь! Что общего замужество имеет с любовью? Вы порете чушь, госпожа, и сами прекрасно понимаете это. Вот когда вы обвенчаетесь, тогда и любите себе на здоровье. Вы возлюбите своего мужа, как учит нас Библия, и будете счастливы.

– Я не возлюблю его, – тихо проговорила Элеонора низким, грудным голосом, и глаза её сердито сверкнули. – Они могут выдать меня замуж за этого грубого северного варвара, но он никогда не завладеет моим сердцем. Я ненавижу этого человека.

Габи при этих словах машинально перекрестилась, но лицо её потемнело от возмущения и гнева.

– Вы испорченная девчонка! – воскликнула толстуха. – Чтобы я больше никогда не слышала подобных слов! Да ведь это же ваш святой долг! Сам Господь Бог повелел: жена да возлюбит мужа своего...

– Вы забываете, миссис Габи, – холодно заявила Элеонора, выпрямившись во весь рост. – Вам не следовало бы разговаривать со своей госпожой в подобном тоне.

Целую минуту они в упор смотрели друг на друга, потом Габи спокойно сказала:

– Прошу прощения, госпожа. Я говорила в сердцах, но вы ведь знаете, что я люблю вас, как собственную дочь.

Элеонора еще какое-то время сердито смотрела на неё, а потом вдруг вся как-то сникла и поспешно обняла свою старую добрую няню.

– О, прости меня, Габи, мне не следовало этого говорить, – пробормотала девушка. – Ты же знаешь, я не это имела в виду, просто я очень несчастна. Как они могли так поступить со мной?.. Неужели я им настолько безразлична, что они решили отдать меня замуж за какого-то фермера?

– Моя дорогая госпожа, ваши мысли благородны, но несправедливы, – ласково прожурчала Габи. – Фермер может оказаться таким же добрым, набожным и образованным, как любой другой человек. И кроме того, вы все равно ничего не можете изменить.