Ранчо у моста Лиан   ::   Эмар Густав

В этот момент они, как будто их звал кто, сами вошли в комнату; шум голосов разбудил и они поспешили одеться и выйти, чтобы посмотреть в чем дело.

— Сеньора, — продолжал тогда незнакомец, тоном, не допускающим возражений, — надо, чтобы не далее как через час вы покинули этот ранчо, куда вы никогда более не вернетесь; двое из моих людей благополучно доставят вас в Гуано-хуанто (Guanojonante) а оттуда вам уже будет не трудно добраться до Замапана, где живет ваша дочь и где она ожидает вас. Ваши родственники могут сопровождать вас в вашем путешествии и по прибытии в Замапан вы найдете там вашу корову и козу. Спешите же со своими сборами в дальний путь и главное не оставляйте здесь ничего из принадлежащего вам. Мы привели с собой сильного молодого мула, который повезет на себе вашу кладь и пожитки, чтобы не обременять ими лошадей. Мы же все удалимся отсюда и будем ожидать там, на поляне, пока вы окончите сборы. И так, до скорого свидания, сеньора!

По знаку незнакомца все замаскированные люди вышли за порог ранчо, а он сам вышел последним, но прежде чем запереть за собой дверь, еще повторил:

— Так через час вы должны быть готовы!

— Боже мой, Боже мой! что это значит? — воскликнула недоумевающая женщина, горестно воздевая руки к небу, как только она осталась одна со своими родственниками.

— Это значит, сестра, что нам следует повиноваться! — проговорил последний. Мы в руках карателей за преступление этого демона Хуана. Ваш муж совершил, вероятно, какое-нибудь преступление и здесь разыгрывается страшная драма. Будем спешить, если не хотим, чтобы и с нами случилась какая-нибудь беда.

— Это убьет меня! — воскликнула в отчаянии, ломая руки, донна Мартина.

— Нет дорогая сестра, — ласково сказала жена ее родственника, — к чему вам приходить в отчаяние, ведь, вам предстоит увидеть вашу дочь, и вы будете счастливы как того заслуживаете.

— Да, да! Дочь моя, дорогая моя Леона, я хочу видеть ее!

Не прошло и получаса, как все сборы были окончены, все три лошади оседланы, мул нагружен, корова и коза уложены на мягкую подстилку из соломы на телеге, запряженной парой добрых коней и были отправлены вперед.

— Мы готовы исполнить ваше приказание! — сказала донья Мартина, притворяя дверь ранчо.

Незнакомец неподвижно стоял против этой двери.

Услыхав голос доньи Мартины, он подал ей руку, подвел ее к одной из лошадей, сам помог сесть в седло и почтительно поклонившись сказал:

— Прощайте, сеньора, вы хорошая женщина, будьте счастливы и Господь с вами!

Затем поклонился и двум ее родственникам и пожелал всем им счастливого пути.

— Прощайте, сеньор! — печально отозвалась донья Мартина, — Бог да простит вам то, что вы, если я только не ошибаюсь, намерены сделать.

Пять минут спустя замаскированные люди остались на полянке одни.

Прошло около получаса; они не шевелились и не проронили ни слова. Они, очевидно, хотели дать изгнанникам удалиться настолько, чтобы те не могли ни видеть, ни слышать того, что здесь должно было произойти.

— Приведите ко мне этого человека! — сказал незнакомец.

И он вошел в дом, куда за ним последовала добрая половина его товарищей.

Остальные остались на поляне караулить все пути, выходящие на полянку.

В комнату внесены были две свечи и поставлены на стол, перед которыми сидел незнакомец, отдававший приказания остальным.

Затем в комнату привели дона Хуанито Педрозо; по знаку незнакомца ему развязали руки и сняли со рта повязку.

Он оглядел недоумевающим, любопытным взглядом всю комнату.