Таинственное путешествие Томека   ::   Шклярский Альфред

Он родился и вырос в тайге, тайга его кормила и поила, поэтому ничего удивительного не было в том, что он знал все ее тайны и любил как родную мать, которая иногда бывает суровой, но любящую своих детей. Однажды, во время охоты, Нучи, услышав жалобы боцмана на «дьявольскую страну», стал уверять охотников в том, что тот, кто ближе знает тайгу, всегда будет тосковать по ней, если ему придется покинуть ее на время. Это напомнило Томеку слова их проводника по австралийскому бушу, туземца Тони, который говорил примерно то же самое об увлечении путешественников австралийским бушем.

Размышления Томека были прерваны тихим окриком боцмана Новицкого.

– Ах, чтоб тебя кит проглотил!.. – выругался моряк по своему обычаю, отпрянув от колючей карликовой пальмы.

Боцман хотел перелезть через поваленный ствол дерева и, чтобы сохранить равновесие, оперся рукой о ствол дуба, стоявшего рядом. Внезапно под тяжестью его мощного тела кора дуба треснула и рука боцмана по самый локоть вошла в прогнившее дерево, как в масло. Моряк испугался, что гнилое дерево свалится на него, и отскочил в сторону, но чуть было не упал и схватился рукой за колючую ветку карликовой пальмы. Быстро отдернув руку, он выругался. Томек подбежал к приятелю, чтобы помочь ему вытащить из ладони шипы.

– Ах, что ж это за дьявольский кустарник?! – возмущался моряк. – Похож на пальму, а кусается, как кактус!

– В тайге нельзя прыгать куда попало, – сказал Томек. – Это дальневосточная аралия, своего рода достопримечательность этого края...

– Оставь свою ботанику, – буркнул боцман. – Морду мне разукрасили проклятые мошки, а теперь еще вспухнет лапа!

Однако друзья сейчас же затихли, потому что проводник остановился; наклонясь над землей, он внимательно что-то рассматривал. Охотники остановились тоже. Томек подошел к Нучи и присел на корточки, чтобы лучше видеть.

– Очень свежий след, – прошептал Томек, внимательно рассматривая углубления, выдавленные лапами тигра на земле. – Это тигр, конечно, тигр! Судя по расстоянию между следами и по их размеру, это, по-видимому, взрослый тигр...

– Хорошо говорит, хорошо! – похвалил Нучи.

– Почему у него такие тяжелые шаги, следы очень глубоки? – громко продолжал рассуждать Томек, довольный похвалой опытного следопыта.

Он прошел несколько шагов по следам.

– Кроме следов, видны капли крови, может быть его кто-нибудь ранил? – говорил Томек. – Нет, нет! Раненый тигр не ступал бы так уверенно. Уже знаю! Он тащил на спине добычу! На кустах терновника есть клочки светло-коричневой шерсти. Она мне напоминает шерсть одного из видов оленей, быть может оленя Дыбовского [13] .

Смуга, который тоже разглядывал следы, опередил Томека. Он слышал рассуждения юного друга и довольно улыбался.

– Ты делаешь правильные выводы, – сказал он. – Может быть, ты сумеешь точнее определить животное, которое тащил тигр.

После минутного раздумья Томек сказал:

– В лесах южной Сибири обитает один из видов благородного оленя, который здесь зовут маралом [14] . Но это мог быть также лось [15] , или северный олень [16] .

– Нет, мой дорогой, это не был марал или лось, и даже не северный олень, – ответил Смуга. – Пройди еще несколько шагов!

Томек медленно шел вдоль склона, тщательно изучая ясно видные следы.

– Может быть, это был все-таки олень Дыбовского? – сказал он. – Я сразу вспомнил, что Дыбовский, будучи в ссылке, открыл в Сибири новый вид оленя, который стали называть его именем. Этот олень по внешнему виду напоминает индийского аксиса. На темной шерсти у него в несколько рядов в беспорядке разбросаны белые пятна.

– Браво, Томек, у тебя превосходная память, – похвалил Вильмовский.

– Нет, дружище, ищи дальше, это не был олень Дыбовского, – возразил Смуга. – Олень Дыбовского обитает южнее, в Уссурийском крае.

Томек стал на колени. Низко наклонился над землей.